– Можно идти? – спросила Туён. Свой голос не узнала, настолько безжизненным он показался.

– Ваши жизни послужат стране, – ответил он и кивнул, давая понять, что они свободны.

Туён чуть сдержалась, чтобы не броситься прочь. Достоинство. Нужно сохранить достоинство. Это повторяла себе, как молитву. Благо что слезы где-то застряли, так и не прорвавшись через стену сковавшего её оцепенения.

Вспомнилась мама… Столько лет Туён мечтала узнать, кто её отец, спрашивала, но та хранила молчание, уклончиво отвечая о каком-то проезжем торговце. Даже имя толком не могла придумать, что уж говорить про внешность. И вот пару недель назад от неё пришло письмо с признанием, настолько невероятным, что казалось каким-то глупым розыгрышем. Взяв выходной, девушка помчалась в соседний город, где жила её мать. Хотела услышать лично, взглянуть в её глаза, но… не успела. Давняя болезнь окончательно подкосила женщину и забрала с собой, оставив дочь наедине с этим страшным признанием у свежезакопанной могилы.

– Мама, что же ты наделала… – прошептала вслух Туён. – Лучше бы ты унесла эту тайну с собой…

Она посмотрела на спины идущих впереди танэри, которых, как и её, отобрали на это задание. Мужчины молча шли обратно к казармам. Никто не переговаривался, не строил догадок, куда их отправили и что их там ждет. Им нечего терять, или они просто пребывают в шоке? А может, им известно немного больше? Спросить? Девушка невольно прибавила шаг, желая догнать их и выслушать предположения.

Вопреки её ожиданиям мужчины свернули в сторону тренировочной площадки, явно намереваясь ещё успеть позаниматься. Туён притормозила, решив подождать с расспросами до завтра: нельзя попасться на глаза мастеру Чин Хо. В отличие от её бравых сослуживцев тратить оставшиеся свободные часы на тренировку не собиралась.

Праздно бродить по территории – значит привлекать к себе внимание и неприятности. Туён поспешила скрыться в своей комнате, которую с недавних пор ни с кем не делила. Её соседка уже с пару месяцев как переехала в новый корпус. Всё-таки иметь в любовниках кого-то посолиднее выгодно.

Девушка усмехнулась: командиров мало и на всех их не хватает. Да и как-то… хотелось же по любви… А к сердцу так никто и не прикипел. Только У-Джин, простой танэри без почестей и званий. Меари обозвала бы её романтичной дурочкой… Воспоминание о подруге отозвалось грустью. Так давно не виделись, на задании она. А теперь и не свидятся вовсе.

Девушка опустилась на кровать и обвела взглядом скромную обстановку. На открытых полках стеллажей идеально ровными стопками лежали вещи. Несколько чёрных комплектов униформы, парочка нательных сорочек да выходной костюм, который она надевала в дни отпуска в город. Вешалка с крючками, где висели зимние куртки. И пара коробок с женским бельем и… шапками разных цветов. Любила она их, предпочитала яркие. Цвет головного убора никак не регламентировался по уставу – приятное для Туён упущение – поэтому девушка позволяла себе такую своеобразную вольность. Хотя подозревала, что из-за неё вскорости добавится ещё один пунктик в обязательном облике танэри.

Помимо узкой кровати обстановку её половины комнаты дополнял небольшой стол и табурет. Завидев, что книги на столе немного сместились и лежали в разнобой, Туён подскочила и поправила их, выравнивая в стопочку, а потом резко обернулась и обвела взглядом остальное пространство, выискивая, что ещё не на своем месте. Уже не ученица, порядок в комнате которой ежедневно проверяет наставник, и может жить, как ей захочется, но привычка осталась, вызывая каждый раз беспокойство при виде сместившихся вещей.