Через окно мы спустились в подвал. В помещении было достаточно тепло, и, судя по огромному количеству труб и технических котлов, именно здесь располагалась котельная. С нас тотчас же начали стекать струйки растаявшего снега. Хотя, сейчас нам было на это наплевать. Нам нужно было переодеться во власовскую форму. Просто потому что к двум рядовым, пусть и незнакомым, у любого встречного будет намного меньше вопросов, чем к двум незнакомцам в маскхалатах. Поэтому мы, не сговариваясь, принялись раздевать двух оглушённых караульных. Они оба были слегка выше нас ростом, сказывалось хорошее питание, но с этим уж ничего не поделать, пришлось закатывать рукава. Я-то ещё ничего, а вот на Артёме форма болталась, словно мешок. Впрочем, нам в ней и не на парад идти.

– Никогда не думал, что нацеплю власовскую форму, – презрительно сказал мой напарник, рассматривая синий крест на белом фоне, пришитый к его левому рукаву.

– Не переживай, Броня, мы это дерьмо временно нацепили. Исключительно для пользы дела.

– Это и успокаивает. А с этими что делать будем? – он кивнул на двух мужчин, раздетых до трусов и лежащих на грязном бетонном полу котельной.

– Как и с прошлыми, – я пожал плечами. – Ножом по горлу и дело с концом. Тебе помочь? – спросил я, замечая, как Артём мнётся.

– Нет, – твёрдо отказался он. – Я сам.

И действительно, не медля больше ни секунды, он подошёл к одному, а затем и второму бессознательному телу, и скупыми, профессиональными движениями оборвал жизнь часовых.

– С этими легче, – сказал он, вытирая клинок от крови. – Эти не скулят. Пошли, что ли?

– Пошли.

Сказать, правда, оказалось легче, чем сделать. Мы провозились минут пять, пытаясь в непроглядной тьме, среди хитросплетения труб и датчиков найти выход из подвала. В конце концов, нам это удалось. Выходом являлся огромный деревянный люк, обитый железом и имеющий солидное металлическое кольцо вместо ручки. К счастью, он оказался незапертым.

Мы с Артёмом аккуратно потянули крышку люка от себя. Он был достаточно тяжёлым и, что самое страшное, насквозь проржавевшим. Тем не менее, когда мы вылезли-таки из котельной и оказались в каком-то подсобном помещении, никто и не подумал прийти на адские скрипы, которые ещё недавно издавало это ржавое чудовище. Везение? Нет, скорее закономерные последствия отвратительной дисциплины, царящей у власовцев. И правда, интендант, которого мы увидели, когда вышли из кладовки, мирно спал за своим деревянным столом, уронив голову на грудь. Артём достал нож, непрозрачно намекая на то, что и этого предателя можно было бы отправить к праотцам, но я отрицательно покачал головой. Руки, конечно, очень сильно чесались, но я прекрасно понимал, что сейчас, когда между нами и целью находились всего лишь три несчастных этажа, лишняя кровь была нам ни к чему.

Минут десять мы искали лестницу. Когда нашли – начали подниматься не спеша, замирая на лестничных пролётах и чутко вслушиваясь в сонливую тишину, поразившую административный корпус. Ничего. Как будто во всём здании не было ни одной живой души. Караул либо спал, либо занимался чем угодно, кроме своих непосредственных обязанностей. Впрочем, мне начинало казаться, что охраны у Власова вообще не было, несмотря на то, что под его нужды освободили целый этаж. Видимо, совсем уже осмелел, собака, смерти не боится. Что ж, баба с возу – кобыле легче.

Первого бодрствующего человека в этом царстве сна мы встретили сразу, как только вошли на четвёртый этаж. Это был совсем молодой рядовой, который стоял на тумбочке и, дико выпучив глаза, до белизны в костяшках сжимал автомат.