Лейтенант завёл мотор, ворота Комплекса открылись, и они отправились в путь.

Автомобиль мчался в Москву. Первый день зимы был солнечным. Тонкий слой снега покрывал лёгкой вуалью серые поля. За окном проплывали заброшенные посёлки. Дорога была пуста.

– Никогда не думал, что платная дорога – это хорошо, – сказал Антон. – Ни раньше, ни сейчас машин нет.

– И не говори, – ответил Женя.

Через три часа сельская местность осталась позади, и на горизонте выросли многоэтажные дома, потянулись вереницы брошенных автомобилей.

– Бензин кончается, – заметил Синявский.

– Сольём у кого-нибудь?

Внедорожник остановился на обочине. Разведчики вышли, потянули затекшие спины и разошлись в поисках бензина. Ближайшие машины оказались пусты.

– Блин, и что теперь делать? – проворчал Женя. – До Москвы не доедем.

Антон огляделся.

– Может в городе есть, – сказал он и посмотрел в сторону многоэтажек.

– Поехали.

Видное был типичным замкадышем, где старые дома начала XX века соседствовали с огромными человейниками. Автомобиль свернул на городскую улицу. Слева тянулись трёхэтажные кирпичные дома с угловатыми крышами, справа – белые хрущёвки. Внедорожник остановился на небольшой заставленной машинами площади.

– Дальше ехать опасно, – сказал Антон.

Друзья вышли на улицу. Женя достал из багажника шланг и пошёл к первому брошенному автомобилю.

– Есть! – крикнул он и начал переливать бензин в канистру.

Антон остался в автомобиле, достал из бардачка карту и стал искать дорогу к измайловским гостиницам. Через минуту он услышал стук по стеклу машины. Думая, что это Женя он медленно повернулся, и вдруг его рука дёрнулась к пистолету. Снаружи стоял мужик с красным распухшим лицом, за ним был другой в шапке. Последний держал пистолет у головы Жени. Недалеко тёрлась низкорослая рыжая женщина, она наблюдала за дорогой и постоянно оглядывалась.

– Выходи, – приказал мужик.

Антон медленно открыл дверь. К нему подбежала женщина, быстро ощупала холодными руками и вытащила пистолет.

– Во! Смотри! – прохрипела она.

– Позже насмотришься, – буркнул мужчина. – Вяжи его.

Женщина достала из кармана моток бечёвки и крепко связала Антону руки.

– Теперь вперёд! – грабитель подтолкнул лейтенанта.

Пленников повели по улице вглубь города. Похитители остановились у большого сине–белого здания, на крыше возвышалась покосившаяся вывеска «Курс. Торговый центр». У входа стояла старая железная бочка, из которой пахло жжёным мясом, вокруг неё скамейка и два деревянных стула. В грязи у бочки валялись кости и прочие объедки.

Один из мужиков постучал в дверь. В окне мелькнула перекошенная женская рожа. Сторожиха размотала цепь и открыла дверь. Внутри были ещё трое мужчин. Пленников провели через просторный холл в другой конец здания, где раньше располагался продуктовый магазин. Похитители прошли мимо пустых покорёженных полок и оказались на кухне.

С потолка свисали три железных крюка для свиных туш. Грабители подвесили на них Синявского и Женю, а затем, довольные уловом, удалились. Пленники оглянулись: из раковин торчали куски мяса, на полу лужа крови, столешница была измазана в чём-то, на ней валялись окровавленные ножи. Воняло жутко.

Вдруг из-за стены послышался мужской дрожащий голос. Сначала это было непонятное лепетание, затем истошный крик. Женя и Антон морщились после каждого надрыва голоса. И вдруг стоны замолкли. Послышался тяжёлый стук. Через полчаса из дверей вышел полуголый толстяк в запятнанном кровью фартуке. Его обвисшая грязная кожа шлёпала по ногам. Перед собой он толкал железную тележку с надписью «Сырая продукция». Мясник проехал мимо, Антон краем глаза заглянул в тележку. Голова закружилась, начался приступ тошноты. Синявский закрыл глаза и стал дышать. Быстрый вдох и медленный выдох. Женя увидел, как лицо Антона исказилось и побледнело, парень понял, что было внутри, и почему замолчал тот бедолага за стенкой. От этой мысли стало дурно.