– Непременно. Как только появится свободное время. Материала у меня уже достаточно. Еще есть куча фотографий – много больше того, что я посылала вам. Знаешь, как-то утром, еще не до конца проснувшись, я выглянула из палатки – просто так, ради интереса узнать, что делается на свете божием. И тут же увидела на дереве пуму. Роскошная была кошка… Сидела там и разглядывала лагерь, словно пытаясь ответить на вопрос: какого дьявола эти двуногие тут делают?

Туман уже начал расходиться, в воздухе зазвенели птичьи трели, но в лагере пока было тихо. Не спали только мы двое – я и пума. Знаешь, мамочка, у меня перехватило дыхание… Я с трудом заставила себя заползти в палатку и достать камеру. Пара секунд, не больше. Но когда я выглянула, пумы уже не было. Исчезла, как часть тумана… Так мне и не удалось ее сфотографировать.

Рассмеявшись, Лил покачала головой и подняла руку, словно останавливая сама себя.

– Ты же знаешь, о пумах я могу рассказывать бесконечно. Но мне хочется послушать, что нового у вас. – Она расстегнула куртку, наслаждаясь теплом работающей печки. – Ты посмотри на этот снег! Какие сугробы! А ведь всего два дня назад я изнывала от жары в Перу… Так что у вас нового?

– Я не стала говорить тебе по телефону. Не хотела расстраивать. Сэм упал с лошади и сломал ногу.

– Ох! – лицо Лил стало серьезным. – Когда это случилось?

– Месяца четыре назад. Должно быть, жеребец взбрыкнул, и Сэм упал, да не просто так, а прямо под копыта. В общем, двойной перелом. Он был там совсем один, Лил. Лошадь вернулась домой без него, вот Люси и забеспокоилась.

– А сейчас он как?

– Получше. В первое время мы были здорово напуганы. Сэм – крепкий мужчина, но ведь ему уже семьдесят шесть… В общем, его положили в больницу, сделали операцию и наложили гипс. Лечение было долгим, но теперь он уже потихоньку начинает ходить, правда с тростью. Счастье, что у него всегда было хорошее здоровье. Но этот перелом здорово его подкосил, что уж там говорить.

– А как Люси? С ней-то все в порядке? Как она справляется с делами? Ей кто-нибудь помогает?

– Да. Сначала, конечно, было нелегко, но постепенно все наладилось. – Дженна на секунду замялась, и Лилиан поняла, что главные новости еще впереди. – Купер вернулся…

Сердце у нее сразу сжалось.

«Это по привычке, – подумала Лил. – Воспоминания о прошлом, вот и все».

– Чудесно. Это как раз то, что им сейчас нужно. Долго он здесь пробудет?

– Он вернулся, Лил, – Дженна мягко коснулась руки дочери. – Живет на ранчо.

– Ясное дело, – Лилиан попыталась справиться с подступившим волнением. – Где же ему еще жить?

– Купер приехал сразу, как только Люси ему позвонила. Пробыл здесь несколько дней, пока не убедился в том, что новая операция Сэму не потребуется. Затем вернулся на восток, уладил там все дела и приехал снова. Теперь он будет жить здесь, Лил.

– Но… у него же свой бизнес в Нью-Йорке, – она пыталась говорить беспечно, однако получалось это так себе. – Купер ведь ушел из полиции, стал частным детективом. Мне казалось, дела у него идут в гору.

– Видимо, так и было. Но… Люси сказала, что он продал агентство, собрал вещи и перебрался сюда. Заявил, что остается насовсем. По правде говоря, не знаю, как бы старики без него справились. Никто из соседей не отказал бы им в помощи, но свой человек есть свой человек. Я не хотела сообщать тебе обо всем по телефону, детка. Знаю, как это для тебя нелегко.

– Да что ты, мама, – боль в сердце стала потихоньку затихать, и Лилиан попробовала улыбнуться. – Все это было так давно… Мы с Купером по-прежнему друзья. Мы ведь встречались… Года три назад, когда он приезжал к Люси и Сэму.