— Всё хорошо, мы уже встретились, — нарочито веселым тоном затараторила Марго. — Мне очень жаль: я вас, наверное, разбудила…

Папа не идиот, папа видел жизнь.

— Где Келли? — Его бас стал глубже и страшнее. — Что случилось?

Марго, как пришибленная, опустилась на стул. Нет, одна она не выгребет. Этот бас пугает людей. Келли сделала шаг к острову и плюхнулась на соседний стул.

— Я здесь, пап. — Задница в одних трусах прилипла к кожаной обивке. — Мы ждём, когда закипит чайник, будем пить кофе. Чего ты такой нервный? — Келли оперлась локтями на стол и запустила ложку в йогурт.

Марго положила телефон на середину столешницы. В динамике на секунду стало тихо. А так звучит замешательство. И маленький триумф.

— С тобой всё нормально? — наконец, выронил отец.

Келли поморщилась. Ну никакого доверия в семье!

— А что со мной может быть не так?

— Вот ты мне и скажи.

У него будто радар встроен в сердце. Словно чувствует, что в жизни кое-что изменилось. Как он это делает?

— Я ем йогурт. — Келли запихнула в рот полную ложку. — Если он окажется просроченным, ты узнаешь первым…

— Келли, — опасно буркнул динамик.

— Да? — Она придала голосу всю возможную лёгкость.

Врать папе — что-то вроде хобби, но за последние пару лет она прокачалась и стала в нём кандидатом в мастера. В трубке снова наступила настороженная пауза. Марго напряженно уставилась на экран, Келли сунула в рот еще ложку йогурта и от скуки постучала ею по зубам. А по ту сторону динамика раздался пораженческий вздох.

— Ладно, прости, — примирительно прозвучал бас. — Как твои дела?

Теперь в нём проступили тёплые нотки. Сразу слышно, что успокоился и выдохнул. Келли снова зачерпнула йогурт.

— Прекрасно. — Она машинально дёрнула плечом, будто он может её видеть. — А твои?

— Всё нормально, если не считать того, что у моего старшего ребенка гвоздь в заднице.

Вообще-то, как раз гвоздя в ней и не бывало. Зато несколько штифтов и пластин еще не так давно пикали на рамках в аэропорту. Келли поморщилась.

— Понятия не имею, о чём ты.

Пора сворачивать этот разговор. И снова будто почувствовав это, папа тихо усмехнулся.

— Ну раз всё решилось, ко мне больше вопросов нет? Я могу идти работать?

И только сейчас притихшая и едва дышащая Марго опустила напряженные плечи.

— Простите еще раз… — Она устало закрыла глаза рукой.

— Всё в порядке, Марго. — Папа будто отмахнулся. — Ты знаешь, что можешь звонить мне в любое время.

— Конечно, мистер Райан.

Заговорщики! Келли со стуком забросила ложку в стаканчик и подняла палец над экраном.

— Пока, пап. Нам нужно поболтать о мужиках и их причиндалах, — перебила эти расшаркивания и вдавила палец в «отбой».

Связь оборвалась. В кухне стало тихо. Марго выждала секунду, две, три…

— Фу-у-ух. — Она сложила руки на столешнице и ткнулась в них лбом.

Так ей и надо. Будет знать, как сеять панику. Келли поджала губы, поднялась со стула и подошла к чайнику, который давно закипел и отключился. Молча взяла две чашки, молча всыпала кофе и влила кипяток… Но нет. Молчать невозможно.

— О чём ты думала? — Она круто развернулась и присела на край рабочей зоны. — У него и так башка наполовину седая.

Но подруга так и не подняла голову.

— По нему не заметно… — раздался её голос, приглушенный столешницей.

Отличный аргумент, мать её!

— Марго! — Келли скрестила руки на груди.

— ЧТО?! — Та резко выпрямилась, и на её лице проступило возмущение. — Я волновалась за тебя! Думала, ты уже валяешься в какой-нибудь канаве!

— Да я просто крепко спала! Мне нельзя поспать?!

Собственный голос прозвенел в воздухе и будто заморозил его. Взгляды встретились, как смертоносные лазеры, по глотке растеклась обида. Неясно, на что. На недоверие? Да, наверное. Будто одного жизненного урока недостаточно, чтобы больше не вступать в то же дерьмо.