– Что же это такое? – растерянно бормочет Сандра. Мальчик с сочувствием смотрит на нее.

– А кто он тебе? Твой муж? Этот дяденька давно умер. Он утонул. А тетя – это вовсе не тетя…

– А кто?

– Ты разве не знаешь? У нас тут все ее знают, это лярва. Она съела, высосала этого дядю и теперь ищет, к кому бы еще прилепиться… Тут много таких. Будь осторожней.

У Сандры мутится в голове, но в этот момент почти полная батарея вдруг резко садится, и экран гаснет. Ну вот, теперь она не сможет позвонить родителям, опоздает, и опять они устроят ей безобразный скандал…

– Тетя, – вдруг говорит мальчик, – а я тебя видел… только давно. Мы тогда гуляли здесь с мамой…

Тут Сандра наконец вспоминает, где она видела этого ангельского младенца. Местная продавщица Катька, вчерашняя пэтэушница, родила этого ангела без отца в четырнадцать лет. Она катала его по дорожке в сквере и жаловалась Сандре на жизнь, только это было давным-давно, просто сто лет назад… У мальчика был ДЦП.

– А где сейчас твоя мама? – спрашивает она.

Мальчик снова удивленно смотрит на Сандру своими прекрасными синими глазами.

– Ты и этого не знаешь? Я вижу, ты многого не знаешь. Тетя, ты, видно, не отсюда…

– Что значит – не отсюда? Я отсюда, просто сейчас живу в другом месте.

– Я имел в виду: не из нашего времени. Не из нашего мира… Видишь тот дом? Там дырка посередине. Два подъезда взорвались, когда мы легли спать. Было большое и очень жаркое пламя, очень горячее, очень страшно и очень больно – и маму сразу забрали на небо. Как мученицу.

Сандра смотрит на дом: для нее все подъезды на месте. И вдруг в голове мелькает видение из недавнего сна: оседающие стены, пылающие перекрытия и крики людей – тех, кто выжил, из соседних подъездов. «Это такое место, где показывают картины из прошлого! Или из будущего?» – осеняет Сандру.

– А ты почему остался здесь?

– Так было нужно. Должен же кто-то утешить страждущих и скорбящих и дать надежду тем, кто ее потерял. Я умею врачевать боль. Вот и тебе сейчас стало не больно, да? Потому я в этом городе навсегда. Знаешь, кто такие агнцы Божьи? Но я не жалею, я делаю то, что должен.

– Ты ангел?

– Я не знаю, кто я. Но, кажется, вы, люди, называете нас именно так.

Головка поникла, и мальчик упал на подушку. Теперь это был обычный больной ребенок, израсходовавший все свои силы.

Черная старуха покатила коляску, и оба растворились в красноватом свете садящегося солнца.

Сандра хотела пересмотреть видео, но аккумулятор был безнадежно мертв.

Пора домой, иначе родители просто с ума сойдут от беспокойства. А потом и ее с ума сведут.

Сандра выдернула колышки, собрала распорки и скрутила невесомый шелк палатки, ослепительно зеленый даже в закатных лучах. Посмотрела еще раз на балкон – там, разумеется, уже никого не было. Вот только балконная дверь плотно закрыта. Но Сандра решила не думать об этом, чтобы окончательно не свихнуться.

Она еще раз поднялась к себе на этаж, позвонила в дверь – но теперь звонок не работал. Ключ снова не подошел. За дверью была мертвая тишина – такая же тишина была во всем доме, словно парившем над землей в сгущавшихся сумерках. У Валентины дверь тоже была закрыта, и Джек не скулил под дверью.

Надо зайти в Ольге, оставить палатку – пусть передаст Валентине, а то неловко вышло. Вернуть, что взяла. Но сначала Сандра добежала до соседней Автодорожной улицы, где был продовольственный магазин, и успела как раз к закрытию. Как всегда, в магазине было девственно пусто – только чисто вымытые белые эмалированные подносы. В мясном отделе не было мяса, в рыбном – рыбы. Еще лежали груды черствых батонов, да на соседней полке штабелями стояли банки с килькой в томате. В овощном отделе продавщица в грязном фартуке черными от земли руками в бриллиантовых кольцах перебирала гнилую картошку.