И кистей воск согнув от жара неба,
Ты воспорхнул туда, где смертный не был:
И ты позвал меня к себе смиренно,
И серп луны плыл к сердцу прикровенно,
И севши, бедный, во ладью златую,
Я плыл к тебе и все еще плыву я,
Хоть прах мой ветры тайно разбросали
На грудь отрогов, где мы отдыхали.
«Взмахни крылами, пророк, упорхни мотыльком……»
Взмахни крылами, пророк, упорхни мотыльком…
Я услышу трепет крыл твоих, луна заплачет,
Как перевернутая чаша неописуемой любви.
Улыбнись, пророк, прости, что я подступил так близко
К твоей тайне. Крылья тонки, как лучей волоски, и…
Неведение мое о тебе, называющее себя «любовью».
Я зрел полет твой, тихий, как «слабость» ума…
Ты покинул ум, пророк, чтобы научить меня,
Что Божественная любовь иная, чем
Все мои отражения, кусочки янтаря в ладонях.
Все раны сердца ты, возлетев, исцелил:
Я видел, как летал мой отец,
Стремясь к безвидной страсти высочайшей болезни.
Болезнью зову цветонетленную Любовь,
Которой меня учат твои опьяняющие движенья.
«Мучительная Страсть, тихая Любовь…»
Мучительная Страсть, тихая Любовь,
Зажгла мои персты, что спали.
И вот, Он явился к преступнику,
Явился совершенно неявно, как Бог, явным
Ветром Безветрия…
Грешник пытался уклониться, но не смог!
Смягчил он уста, не знавшие поцелуев уст,
И вот я, Его тихий смертник, плача, ломаю калам,
Но ты, послушник, в нежнейшем желаньи
Не утешишь главу раненого льва,
Чья лапа в ангельской деснице
Почувствовала кольцо обручения,
Мучительную страсть потери
Его черных покровов, Его сладостных силков!
Припади к моим губам в первый день моей смерти,
И ты почувствуешь свободу раба, златокудрый брат, милый!
Ты отпрянешь, свобода раба непереносима!
Так я тщетно сжимал в объятьях древо
Конец ознакомительного фрагмента.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу