– Речь идет о моей жизни.

Айан присел на кровать. Было приятно, что в ее присутствии он не испытывает привычного напряжения, как при гражданах своего государства с момента своего возвращения.

– Пока что вы не сказали ни слова, чтобы я принимал вас всерьез, принцесса. – Зохра открыла было рот, но он не дал ей сказать. – Я вижу перед собой взрослую женщину, которая закатывает подростковые истерики вместо того, чтобы заниматься своими обязанностями. А если кто-то прознает о том, что вы были здесь? Поползут слухи, будет скандал. Вряд ли это пойдет на пользу вашему больному отцу.

Этого ей не хотелось. Это четко читалось в ее взгляде.

– Но ведь вы не хотите, чтобы такая истеричка, как я, впоследствии стала королевой Дагара?

– Неужто все только ради этого?

– Я никому ничего не должна. Ни в Сийаде, ни тем более в Дагаре. – Она глубоко и тяжело вздохнула. – Женившись на мне, вы лишь накличете позор на королевский дом Дагара.

Айан снова поднялся с кровати. Он знал, что она провоцирует его, но все же не мог не поддаться.

– Больше похоже на угрозу, чем на предупреждение, – тихо сказал он.

– Я говорю так, как есть. Все ваши ожидания в отношении жены пойдут прахом, если вы выберете меня.

Брови Айана нахмурились. Жаль, что он не знал ее до того, как дал свое согласие.

– Позвольте спросить, какие у вас ожидания в отношении мужа.

Зохра едва сдерживала крик, нарастающий внутри. Почему он интересуется ее мнением? Разве он не должен разразиться гневом, обличить ее в неповиновении, назвать скандальной бабой? Любой мужчина на его месте счел бы себя оскорбленным. А значит, пошел бы к отцу и забрал свое слово назад.

– Единственное, что я жду от вас, – начала Зохра, чувствуя, что переходит невидимую грань, – это то, что вы используете дарованную вам власть, чтобы не допустить этот брак.

Глаза Айана слегка сощурились.

– Если на то не будет веской причины, это станет оскорблением для вашего отца, для вас и для Сийада.

– Не достаточно ли того, что вы просто не хотите на мне жениться?

– Жениться я не хочу ни на ком. Но готов сделать это ради…

– Своей страны? Не сомневаюсь, – выпалила Зохра. Чувство одиночества, преследующее ее одиннадцать лет, проявило себя с новой силой. Она не считала Сийад своим домом и не понимала, почему должна жить в нем. – Я не так верна своей стране, как вы. Все, чего я хочу, – это жить как свободный человек. Без оглядки на эти запреты и предубеждения. А если вам и этого недостаточно, то я назову еще одну причину.

– Я весь внимание, принцесса.

Впервые за всю беседу в голосе Айана слышался надрыв.

Она облизнула губы, молясь, чтобы дрожь в теле не отразилась и в голосе.

– Я не пластилин, чтобы лепить из меня кого-то. Будь то королева, наложница или продавщица на базаре. Мне глубоко плевать на все эти представления о том, что должна или не должна делать женщина. У меня есть образование, и я достаточно умна, чтобы иметь свое личное мнение. – Она выдержала паузу, чтобы отдышаться. – Мой отец жил с моей мамой, пока мне не исполнилось семь. Но так и не женился на ней. После ее смерти он стал мне ангелом-хранителем.

Принц не повел глазом. Его реакция на слова Зохры оставалась загадкой.

– Это все? – спросил он.

«Небеса, прокляните этого человека!» Отчаяние связало нутро принцессы крепким узлом.

– Нет. Есть еще одна причина. Самая главная.

– Озвучьте же ее, – не без усмешки попросил Айан.

– Я не девственница, – выпалила она. – И предупреждаю об этом сразу. Чтобы в брачную ночь весь дворец не носился по коридорам с выпученными глазами и криками об измене.

Принц провел указательным пальцем от виска к подбородку. Выражение его лица по-прежнему не выражало эмоций. Зато сердце Зохры бешено колотилось в груди.