– Прокатимся? – спросил Петр и тут же сообразил, что, может быть, Ивешка никогда в жизни и не видела лошадь. Чтобы ободрить ее, он даже протянул руку. – Пойдем, Ивешка. Я помогу тебе забраться. Мы не будем спешить, и это совсем не опасно.

Она сделала шаг назад, показывая явную антипатию к подобному предложению.

– У меня много работы.

– Ну же, Ивешка, поедем, всего-то только вперед и назад по дороге.

Она покачала головой, слегка нахмурилась и полностью отступила с крыльца вглубь дома.

– А ты, – предостерегла она его, – будь осторожен.

– Саша? – позвал он, глядя на окно, за которым был Саша. – Хочешь взглянуть, как он идет? А хочешь, сам сделай на нем круг-другой? – Петр вновь предлагал взятку, и эта была самая большая, на какую он был способен. Он был уверен, что на этот раз победит.

Но этого не случилось.

– У меня работа, – сказал Саша, – а то я пошел бы.

– Работа подождет.

– Может быть, завтра.

– Ты совсем закостенел, – сказал Петр. Саша удивлял его и порой ставил в тупик. Он развернул Волка, давая им шанс подумать.

Но Саша не передумал, и Ивешка осталась при своем. Эти двое, и в этом Петр совершенно не сомневался, изрядно переведут чернил сегодняшним утром, отыскивая ответы, которые могут иметь значение лишь для колдунов, и все об этой заблудшей лошади, что доказывает лишь то, как далеко этот малый прошел по пути, проложенному стариком. И Ивешка… Бог свидетель, как трудно ее убедить.

Но всему свое время. Рано или поздно, подумал он, они все равно сдадутся.

Что же касается его самого, то он выехал степенным размеренным шагом за ворота и так же спокойно спустился вниз по остаткам дороги, ведущей к мертвому лесу. Он был наедине с Волком, и мог не опасаться, что услышит чей-то оклик: «Будь осторожен, Петр, не рискуй, Петр…"

Он продолжал соблюдать эту покорность, пока не скрылся за пределы видимости находящихся в доме.

Ивешка была очень обеспокоена, когда закрыла за собой дверь. И у нее вырвалось какое-то очень сильное желание, которое, как был уверен Саша, касалось безопасности Петра на случай непредвиденных опасностей от лошадей.

– С ним отправился Малыш, – сказал Саша.

Ивешка же лишь покачала головой.

– Петр не может свалиться с нее, – сказал он, – в седле, или без седла. Я видел, как он проделывал в седле сумасшедшие вещи…

Но это, как оказалось, вовсе не успокоило Ивешку, поэтому Саша тут же изменил свои намерения рассказать ей историю про то, как Петр въехал на крыльцо у тетки Иленки, или как Волк разбил ее маслобойку. Он быстро исправился:

– Но ведь это только со стороны выглядит так страшно. На самом деле он всегда знает, что делает.

– Я не доверяю этому созданью, – пробормотала Ивешка и вернулась в свою комнату, к своим прежним занятиям.

Саша в этот момент не был склонен к продолжению спора, так как его голова была переполнена массой самых разных вещей из его собственной книги и из книги Ууламетса. Он вернулся к столу на кухне, уселся и начал листать одну за другой страницы, отыскивая… отыскивая пути к примирению.

Затем он записал: «Ивешка и я относимся друг к другу так, как это только могут делать два колдуна. Мы не хотим причинить друг другу вреда и, несомненно, мы оба желаем Петру только хорошего. Однако здесь возникает ужасная путаница, когда мы хотим сделать одно и то же, но разными путями. Желания же такого рода не должны иметь особенных отличий.

Может ли например Ивешка пожелать Петру благополучия, и при этом нанести какой-то вред мне?

Только если…"

Он остановился, почувствовав в воздухе слабый холодок. Возможно, это было чье-то заблудшее желание.

Затем продолжил: «… я могу угрожать Петру, и только в случае, если я действительно хотел, чтобы она сделала…"