– Разве ты не знаешь? С ним бесполезно спорить.

– Боже мой, – сказал Петр, – тогда я отправляюсь побеседовать со своей лошадью. Книги делают из вас сумасшедших, так и знайте. – Он качнул головой. – Думать, что все эти кривые значки представляют реальные вещи – сущее безумие, вы знаете об этом. – Он махнул рукой по направлению к двери. – Все по-настоящему реальное, находится там. Не потеряйте дорогу к нему.

– Ты лучше не забудь свой кафтан, – сказала Ивешка.

– Он мне не нужен. Я собираюсь поработать. Как честный и добропорядочный, самый обычный человек. Это ведь только бездельникам, которые сиднем сидят, нужен кафтан в такой день, как сегодня. – Петр подхватил корзину, в которую они насыпали зерна, приправленного медом, открыл наружную дверь, затем вернулся, чтобы взять оставшиеся от вчерашней ночи лепешки, и в очередной раз вернулся, чтобы забрать с кухонного стола кувшин с водкой. – Подкуп, – объяснил он. – Весь мир только и держится, что на подкупе.

– Только не вытопчи мой сад! – крикнула ему вслед Ивешка.

Петр сделал гримасу, сдернул с колышка свою шапку, подхватил корзину, стоявшую прямо около двери, удерживая в другой руке кувшин с водкой, и ногой прикрыл за собой дверь.

Саша начал наливать воду в кастрюлю, чтобы помыть тарелки. Ивешка не сказала ему ни единого слова и не попыталась выказать хоть какое-то желание.

Тогда он сказал громко и отчетливо:

– Я совсем не спал минувшей ночью. Я продолжаю думать, Ивешка, что дела идут не так, как следовало бы.

– Давай не будем говорить об этом. Что было, то было. Сейчас все в порядке.

– Я говорю не о лошади. Я говорю о наших ссорах.

– Но мы не ссоримся.

– Мы ссоримся даже прямо сейчас.

– Я не ищу ссоры с тобой. Не знаю, как ты, но я определенно не намерена ссориться. – Ивешка вернулась к печке за сковородкой, затем взяла тряпку, опустилась на колени и начала отчищать золу, которую Саша рассыпал на пол.

– Позволь мне сделать это.

– Со мной все в порядке, все в полном порядке. В самом деле, все хорошо, и я не сержусь на тебя, черт возьми!

– Выслушай меня. – Он опустился на колени, взял из ее рук тряпку, но она так и не взглянула на него. Она встала и отошла к столу, а он тем временем вычистил доски и камни, засыпанные золой, и поднялся, чтобы повесить тряпку для просушки на свободный колышек.

Но тут он почувствовал, как Ивешка, напрягая волю, пожелала, чтобы он остановился. Это желание было столь яростным и сильным, что он взглянул на нее.

– Только не рядом с этими, чистыми, – сказала она. – Повесь ее поближе к огню, я займусь ей позже.

Он повесил злополучную тряпку туда, куда она хотела, на дополнительный крюк, который использовался для подвешивания котелка, и старался как только мог сохранить мир. Тетка Иленка точно так же относилась к своей кухне. Можно предположить, что это приходит вместе с замужеством.

Но сейчас ему не хотелось думать об этом. Ивешка подслушивала его, совершенно свободно воспринимая его мысли, и он чувствовал это яснее ясного. Она же знала и об этом, и поэтому хотела, чтобы он убирался во двор, к Петру, и оставил ее в покое.

– Я думаю, – сказал Саша вслух, продолжая стоять на своем, – я думаю, что отсутствие у нас банника – скорее всего моя ошибка. Думая о вчерашнем происшествии, я предполагаю, что он нам необходим, очень необходим, и мы должны попытаться заполучить его. Но я не хочу ничего желать только лишь по своей воле, я не хочу желать для этого дома ничего такого, с чем ты не согласна.

– Но какое отношение ко всему этому имеет банник? И какая связь между ним и лошадью? Это уже сделано, и забудем об этом. Нам не нужно чего-то еще, чтобы мутить здесь воду. Только перестань беспокоиться об этом, Саша!