Крошка Эффри убегает, стремясь исправить ошибку.

Маг Флорель поворачивается к нам, в смятении покачивая головой.

– Прошу прощения, – извиняется она. – Эффри у нас недавно. Её невероятно трудно учить. Она просто не умеет слушать.

Поглаживая свёрнутый в рулон бархат, Фэллон презрительно фыркает:

– Не умеет слушать… С такими-то большими ушами!

Вздрогнув, я поворачиваюсь к Фэллон. Маг Флорель, Экко и Пейдж тоже не скрывают удивления.

Фэллон отвечает нам скептическим взглядом, а в примерочную тем временем нетвёрдыми шагами возвращается Эффри. Девочка пыхтя тащит толстый альбом, между страницами которого виднеются лоскутки ткани. Коротко усмехнувшись, Фэллон взмахом руки указывает на уриску.

– Вы только посмотрите на неё – это же летучая мышь-переросток!

Эффри спотыкается и застывает на месте. Она поднимает взгляд на Фэллон, её губы дрожат, складываясь в горькую гримаску, кончики ушей безвольно опускаются. Спэрроу выглядывает из-за спины Фэллон и серьёзно смотрит на Эффри, словно напоминая о чём-то очень важном. Малышка тут же опускает глаза.

– Эй, девчонка! – преувеличенно грозно рявкает Фэллон, повелительно щёлкая пальцами, и девочка в страхе снова поднимает голову. – Показывай, что там у тебя.

Малышка, почтительно склонив голову, дрожащими руками протягивает Фэллон альбом.

– Спасибо, – мягко благодарю я, пытаясь успокоить крошку. Потом возмущённо смотрю на Фэллон. Что за радость так унижать ребёнка?!

Маг Флорель в свою очередь бросает на Фэллон исполненный боли взгляд и отсылает Эффри. В уважительном отношении портнихи к Фэллон нет ничего удивительного. В конце концов, эту девушку считают преемницей Чёрной Ведьмы.

Устроив альбом с образцами тканей на высокой подставке, Фэллон листает страницы. Она медленно разглядывает ткани, заставляя остальных ждать. Наконец она находит что-то интересное.

– Смотри, Эллорен, – притворно ласково произносит Фэллон, поднимая лоскут ткани.

У неё в руке грубая плотная шерсть, даже хуже, чем та дерюга, из которой сшита моя одежда.

– Тебе пойдёт, – сияя улыбкой, продолжает Фэллон. – Из этого получится отличное праздничное платье. Пейдж, что скажешь?

Пейдж озабоченно хмурится, глядя на Фэллон, а потом, бросив на меня неуверенный взгляд, выдавливает:

– Ну… не знаю… может, что и получится…

Не понимаю. Фэллон шутит? Наверняка.

– Мне кажется, вечерние платья шьют из других тканей, – вежливо протестую я.

Фэллон насмешливо таращит глаза, будто обидевшись.

– Ну что ты… это гортийская шерсть. Последний писк моды! – убеждает она меня, лукаво поглядывая на Экко и Пейдж.

Не давая мне ответить, Фэллон захлопывает книгу и передаёт её вместе с лоскутком шерсти портнихе.

– Сшейте праздничное платье Эллорен из этого материала, – говорит она так, словно окончательное решение принято. – Да и весь остальной гардероб тоже.

В моей душе поднимается непреодолимая волна отвращения, сердце бьётся в груди, словно пойманная птица.

– Подождите, – оторвав взгляд от волшебной палочки на поясе Фэллон, обращаюсь я к портнихе. – Я сама посмотрю образцы.

Сладкая улыбка Фэллон превращается в язвительную гримасу.

– Не трать время, Эллорен, – говорит она, обводя рукой комнату. – Все ткани чёрные.

– И всё же выбирать я буду сама, – встретившись взглядом с Фэллон, настаиваю я. В комнате так тихо, что, упади булавка, мы все услышим.

Фэллон испытующе смотрит на меня, и я как могу сопротивляюсь силе её взгляда. Глаза Фэллон завораживают. В зрачках чередуются тонкие тёмно-зелёные и светло-зелёные полоски. Светлые полоски – почти белые. Они похожи на льдинки. Острые как копья.

Немного поколебавшись, маг Флорель опускает книгу с образцами на подставку рядом со мной.