Чтоб скрыть рожки, Еве пришлось надеть старую кепку владельца квартиры. Ей ещё очень повезло найти её в куче хлама. Вдвойне повезло, что во время вспышки буйства её не нашёл Марс.

Выходя из дома, Ева внимательно осмотрелась. Что, если где-то прячется Конь? Может, выследил её по запаху и ждёт удобного случая, чтобы напасть? Она, осторожничая и постоянно оглядываясь, шла по улице.

«Я бы посоветовал тебе включить свои звериные чувства, хозяйка. Человеческим обонянием ты в городе не учуешь ничего кроме выхлопных газов и канализации», – посоветовал учитель.

– Неправда. Вчера вечером мои чувства обострились, и я могла ощутить новые запахи и вкусы.

«Ну кто сказал, что это было всё твоё? – вмешался наглый голос. – Я просто вышел погулять и поэтому разрешил тебе использовать кое-что из своего арсенала».

– О, снова ты. Уйди, пошёл прочь, чтобы я тебя больше не видела. Тьфу, не слышала.

«Да ладно, чего ты. Я придумаю, как убрать твои рога, если они тебе так мешают. Кстати, мы тут пообщались немного и приняли решение, что тебе будет проще с нами, если ты сама дашь нам имена. Я, если что, себе имя уже выбрал».

«И я тоже. – вмешался девчачий детский голос. – Меня зовут Малия-Антуанетта. Люблю это имя. Оно такое класивое, как лаз для плинцессы».

«Я тоже выбрал, – сказал подросток. – ТиРекс. На другое имя отвечать отказываюсь».

«А меня, – наконец сказал новый и самый наглый голос. – называй Адам. Я посчитал, что каждой Еве нужен свой Адам, и готов занять вакантное место рядом с тобой. Кстати, учителя этого называй Голос 9».

«ЧТО? Голос 9? Я же говорил – Самсон Аристархович. И из всех вас я могу быть самым полезным, так как я наиболее опытный и мудрый. Если бы не я, то хозяйка уже лежала в парке с перегрызенной глоткой».

Одна мысль о том, что нежная глотка Евы могла быть перегрызенной, заставила девушку вздрогнуть. Она постаралась отвлечься от мыслей о смерти и спросила:

– А сколько вас всего там, Самсон Аристархович?

«Ну, перепись мы не проводили, но, думаю, чуть больше дюжины точно есть. Это из тех, кто не прячется и иногда выходит на связь. Однако, вам, хозяйка, не стоит пугаться. По большей части разговариваем только мы. Другие либо слишком слабы, либо стесняются, считая, что их время ещё не пришло».

– Больше дюжины. И когда это я успела вас всех пустить в свой мозг? Это риторический вопрос, не отвечайте. А то и так тошно.

Зайдя в супермаркет, Ева почувствовала, как в ноздри сразу ударило волной резких запахов. Свет ей поначалу показался чересчур ярким в сравнении с пасмурным небом, но она быстро привыкла.

Найти прилавки с алкоголем не составило труда. По пути Голоса настояли на том, чтобы прикупить чего-нибудь мясного. Так, с бутылкой беленькой и пакетом сосисок, Ева и пошагала к кассе, пока вдруг задумчиво не остановилась возле отдела бытовой химии:

– Я вот смотрю на эти дихлофосы, и меня посетила мысль: «Может, прикупить себе газовый баллончик? Исключительно для защиты.

«Идея, конечно, неплохая, – ответил Самсон, – но с твоим обонянием это будет удар и по тебе тоже. Слишком нежные рецепторы ещё не успели привыкнуть к обычным запахам, а баллончик так вообще может ещё хуже сделать».

– Блин. Ну, может, ты прав.

Ева дошла до кассы и выложила продукты на ленту. Молодой кассир лениво пробил бутылку и сосиски.

– Ещё пачку Маль..б..м-м-м. – пыталась сказать Ева, но ей словно рот заклеили скотчем. – Маль..м-м-м.

Как ни старался понять кассир, о чем она просит, так ничего у него и не вышло. Ева махнула рукой, кинула деньги на прилавок и зашагала к двери. Она была неимоверно зла на Марию-Антуанетту, которая помешала ей выговорить слово «Мальборо». Курить девушке хотелось до жути. Ева чувствовала, как внутри всё закипает. Нужно было срочно вдохнуть никотина, а эта чертовка мелкая с чего-то решила, что может решать, что лучше для тела Евы.