В дом, где снимал квартиру Покровский, удалось подселить одного из тройки, а именно Калдерона. Он должен был сначала «по-соседски» познакомиться с русским, войти к нему в доверие, усыпить его бдительность.

Перед Мерфи Вашингтон поставил задачу организовать настоящую сенсацию. Для Лэнгли в тот момент крайне нужна была яркая победа. Надо чтобы заголовки крупнейших газет завопили: «В Японии сбежал резидент советской разведки! Он попросил политического убежища в США!»

О предстоящей операции были проинформированы в строго секретном порядке только трое особо доверенных журналистов в Америке. В их задачу входило после получения команды разнести как можно громче информацию о побеге русского.

Мерфи к тому же имел еще и личный счет к Покровскому. Георгий Петрович двадцать лет назад (тогда еще Жора) начинал службу под прикрытием атташе в Вашингтоне, а Мерфи, тогда уже опытный вербовщик, специалист по русским, произвел к нему вербовочный подход. Но неожиданно наткнулся на жесткий отпор и вынужден был с позором ретироваться. Пришло время отыграться.

Калдерон уже дважды якобы «случайно» сталкивался с русским соседом и пробовал завести приятельские отношения. Однако, наоборот, это только вызвало у опытного разведчика усиленное подозрение – он был настороже.

Объект «охоты» имел обыкновение допоздна засиживаться на работе. Это понятно, так как резидент – должность хлопотная. Кроме работы по прикрытию, занимающей много времени, он был обязан ежедневно готовить отчет по итогам работы резидентуры, проверять массу информации, лично встречаться с наиболее ответственной агентурой, составлять шифровки в Москву и делать многое-многое другое. Как правило, возвращаться домой приходится глубоко за полночь.

В один из дней он снова застал в коридоре Калдерона. Тот стоял, согнувшись и держась за левую часть груди.

– Плохо с сердцем, – пожаловался американец. – Не могу двигаться. Очень прошу, пройдите в мою квартиру, принесите, пожалуйста, лекарство. Оно в холодильнике. Вот ключ, держите.

Ситуация складывалась странная. Но человечность победила: Георгий помог открыть дверь, но категорически отказался входить первым. Сосед неожиданно захрипел и, якобы теряя сознание, стал валиться на пол. Покровский был вынужден буквально втащить его в квартиру. В молодости, когда он учился в институте военных переводчиков, он занимался боксом, обладал прекрасной реакцией. Теперь Георгий полюбил теннис, где также нужна хорошая реакция. Это его и выручило.

Он успел заметить, как с лестницы второго этажа на него прыгнул массивный Мерфи, и смог рефлекторно увернуться. Американец со всего размаха влетел в стену. Свалить Калдерона, попытавшегося преградить ему путь к входной двери, было делом одного крепкого удара. Другой бы на месте Покровского помчался домой и закрылся на все замки. Но не такой был характер у резидента советской разведки, участника обороны Москвы. Он выбежал во двор, быстро завел стоящий там автомобиль и за несколько минут домчался до посольства. К счастью, в холле он натолкнулся на консула, своего подчиненного по линии КГБ, и его приятеля, военного атташе из ГРУ.

– Ребята, срочно в мою машину. На меня напали американцы! Надо попытаться их задержать и сдать в полицию.

Клич «Наших бьют!» на генетическом уровне вызывает у русских бурную ответную реакцию – бросается любое дело и мужики ввязываются в драку. Своих в обиду не дадим.

Не раздумывая, офицеры кинулись к машине. Они успели как раз вовремя. Трое американцев, поддерживая друг друга, ловили такси, чтобы уехать с места неудачного покушения. Но приехали русские, и завязалась драка.