– Тем более, вы ведь приехали в Лондон не для этого?

По личному опыту Владимир Александрович знал, что бывает и так: пропустишь единственный подходящий момент для начала серьезного и ответственного разговора – и он может больше уже никогда не представиться.

– Да. Я прилетел сюда не только для этого.

– Слушаю, коллега.

– Видите ли, мистер Дженкинс… В случае достижения взаимного понимания по первому вопросу, мне поручено сделать господину Майдановичу некое предложение.

– Это предложение также исходит от семьи покойного господина Валерия Зимина?

– Нет, – улыбнулся удачной шутке адвокат Виноградов. – Нет, мистер Дженкинс, это предложение исходит совсем от других лиц…

…С точки зрения Владимира Александровича британская столица была неплохо приспособлена для работы, но совершенно не подходила для жизни.

Виноградов не любил Лондон и не понимал его.

Впрочем, кажется, это чувство было взаимным.

Интересно, случайно ли англичанин назначил эту встречу именно в отеле «Ривербэнк»?

С одной стороны, от гостиницы на набережной Альберта рукой подать до шикарного здания штаб-квартиры IMO – Международной морской организации, реконструкция которого не так давно обошлась британской короне и частным инвесторам примерно в сто двадцать два миллиона долларов.

У мистера Дженкинса там свой офис – очень удобно.

Однако, с другой стороны…

Именно здесь, в баре именно этой гостиницы, Владимир Александрович Виноградов в последний раз виделся со своим старым приятелем Игорем Пономаревым, представлявшим тогда Россию в IMO.

Через несколько дней Игорь Пономарев, здоровый, физически крепкий мужчина сорока одного года от роду, скоропостижно скончался во время оперного спектакля. Это был крупный красивый человек, умница и отличный специалист. Поговаривали, что перед смертью он испытывал сильную жажду…

Тело дипломата было спешно перевезено из Лондона в Россию – вскрытия никто не производил, однако официальной причиной смерти был назван инфаркт. А спустя еще какое-то время всемирное информационное поле взорвалось потоком панических сообщений об отравлении Литвиненко…

Возможно, встреча, назначенная именно в гостинице «Ривербэнк», была демонстрация некой осведомленности.

Или же просто попыткой поиграть на нервах?

Ладно, поживем – увидим…

Владимир Александрович Виноградов какое-то время полюбовался растиражированным по миру видом на здание Парламента, на Биг-Бен и на художественную галерею Тэйт, расположившиеся на северном берегу реки Темзы, убедился в отсутствии слежки и направился в сторону лондонского метро – до станции Воксхолл от набережной Альберта было меньше пяти минут быстрым шагом…

– Меня не интересует ваше мнение по поводу штатных бронежилетов… Понятно?

Подполковник Иванов медленно обвел взглядом боевых пловцов, собравших во дворе. Он уже давно не отдавал своим людям никаких приказов на построение – бойцы сами привычно разбирались по росту и даже образовывали некоторое подобие шеренги.

Это были крепкие профессионалы, у каждого за плечами имелся свой, собственный, военный опыт, оплаченный кровью. Иногда своей кровью, иногда – чужой…

Заслужить их уважение было непросто.

– Сегодня поработаем с утяжелением.

Подполковник по себе знал, что эксплуатация бронежилетов, – и не только отечественных, армейского образца, но и самых «продвинутых», облегченных, – сопряжена с дополнительной физической и тепловой нагрузкой, с ограничением темпа движений и снижением свободы маневра. Не говоря уже о том, что стандартные средства индивидуальной защиты затрудняют производство прицельной стрельбы, стрельбы с двух рук, стрельбы лежа из различных положений и ведение огня из автомобиля. Именно поэтому многие солдаты и офицеры в боевой обстановке отказываются от ношения бронежилетов – даже в ущерб личной безопасности.