– Дядя Магомед, отпустите его, опустите оружие. Мы ничего вам не сделаем, даю слово. Вы же меня знаете. Вы помните меня. Я вас тоже никогда не забывал.

– Ты был одним из лучших учеников. Но у тебя не было достаточно спортивной злости. С чего вдруг появилась неспортивная, Юра?

– Это мой выбор, мой путь, дядя Магомед. Я мог бы вам объяснить. Да, я стал другим. Я знаю теперь, зачем жить. У меня есть цель… А почему вы здесь? Почему не в Махачкале? Вы же были лучшим тренером…

– Был, Юра, пока в аварию не попал. Думал, ходить не смогу, не то что тренировать. Но вот, расходился. Лес спасает. Работа спасает.

– Дядя Магомед, что же мы разговариваем, наведя оружие друг на друга?… Опустите автомат. Мы так давно не виделись! Давайте присядем, спокойно поговорим.

– Нет, Юра. Или как тебя теперь зовут, Юсуф? Быть может, ты меня и отпустил бы, но только не твои новые друзья. Странно, что я, дагестанец, мусульманин, тебе, русскому, это говорю. Мир сошел с ума. Все перевернулось… Значит, так, – голос Бегоева стал тверже. – Мы сейчас уходим с вашим другом. Он проводит меня до дороги, потом я его отпущу. А пока… – Магомед не смог договорить. Он не видел, как один из боевиков – молодой совсем, мальчишка почти, уполз змеей в кусты, чтобы обойти его стороной, когда он начал говорить со своим бывшим учеником. И теперь эта детская-недетская рука вонзила нож ему в спину. Лесник замер, руки мгновенно ослабели. Тот, кого он держал под прицелом на земле, перевернувшись на спину, толкнул его обеими ногами, выкрикнув какое-то ругательство.

Боевики стали выходить из-за деревьев.

– Зачем?! – Юра-Юсуф подскочил к юноше, убившему его учителя, схватил того за ворот камуфлированной куртки. – Зачем?!!

– Остынь, Юсуф! – велел тот, кто был у них старшим. – Амир сделал все правильно. Лесник сообщил бы про нас раньше времени, и по следу рванули бы неверные псы.

– Я ему объяснил бы все.

– Он уже не внемлет объяснениям, слишком почтенный возраст. Вырос в другое время. Это ты понимаешь, я. Он – нет. Пошли! Сворачиваемся! Устроим привал дальше. Аппетит пропал из-за этого ретивого лесничего!

Боевики собрались уходить, но Бегоев в беспамятстве стал шевелиться и стонать.

– Он жив еще, – заметил старший. – Юсуф, добей его.

– Нет!

– Добей его!

– Джамаил! Почему я?

– Потому что это твой знакомый выследил нас! Если выследит мой, то добивать буду я. Или у тебя руки дрожат?

– У меня руки не дрожат! – с вызовом ответил Юрий. Теперь это снова был не ученик Бегоева, а Юсуф Дагестанский, завоевавший немалый авторитет в Сирии. – Да и раньше не дрожали. Иначе бы я не оказался по своей воле там, где мы с тобой познакомились, Джамаил. Помнишь, где это было?

– Конечно. Это было в аду, – главарь усмехнулся. – Добей его, – бросил через плечо, уходя вперед. Остальные последовали за главарем, тихо переговариваясь. Обменивались мнением по поводу встречи Юсуфа со своим бывшим тренером.

Юра Мезинцев, а ныне – Юсуф Дагестанский, подошел к лежащему бывшему учителю своему. Тот совсем пришел в себя и теперь спокойно смотрел на него, готовясь принять смерть достойно, как подобает горцу. Юсуф достал пистолет, навел в лицо и, чуть отведя в сторону, выстрелил. Магомед сглотнул слюну и закрыл глаза.

– Ты что, обезумел?!! Ножа у тебя нет?! Зачем было стрелять?! – зарычал на Юрия Джамаил.

Юрий подошел к нему вплотную, посмотрел в глаза:

– Я не мог зарезать своего учителя, точно барана.

Главарь смотрел некоторое время молча, затем отвел взгляд.

– Ладно, все, уходим, – распорядился. – Живо!

Через некоторое время тот, что вел бандитов, получил сообщение на телефон. Обернулся к Юсуфу с разъяренным лицом: