Вообще города Верхней Италии были наиболее богатой частью тогдашней Европы. Богатство давало им независимость от феодальных владетелей – от всех этих полунищих королей, герцогов, графов и баронов, от католических прелатов, епископов, архиепископов, иной раз даже от самого римского папы.

Каждый из городов Верхней Италии являлся самостоятельной республикой со своими выборными сенатами – сборищем богатейших купцов, владевших флотилиями кораблей. Они считали себя патрициями, будто копируя сенат Древнего республиканского Рима. Впрочем, иногда в представители этого высокого сословия пробивались и сыновья простых людей – капитанов торговых судов, даже ремесленников: шерстобитов, литейщиков, мастеров серебряных дел.

Между италийскими городами постоянно вспыхивали враждебные столкновения на суше и на море. Первыми из таких прославленных городов обозначались Венеция и Генуя; первая именовала себя Царицей Адриатики, вторая – Геновой Великолепной. Правда, кроме италийских республик, испанцы, португальцы, а затем и голландцы, тоже стремились прокладывать пути для мировой торговли, становились их могущественными соперниками.

Однако наиболее ощутимыми были удары, наносимые венецианцам и генуэзцам турками – новыми захватчиками и претендентами на владение Средиземноморьем. Они уже владели большей частью Балканского полуострова – Грецией, Болгарией, Македонией, Сербией. Они вышли к побережью Адриатического моря и захватили ряд крупных территорий в Северной Африке (Триполи, Тунисе, Алжире). Они превратили эти места в целый ряд разбойничьих государств.

Южные области Италии, остров Сицилия и многие другие, прежде процветающие берега, жестоко страдали от турецких пиратов. Турки уничтожали христианское население сотнями тысяч. Это была большая часть народов, живших здесь прежде достаточно свободно, несмотря на распри между собой и давление сарацин.

Иногда некоторые христианские государи оказывались в роли предателей и помогали туркам победить своих прежних соперников. Соперничество христианских государей приводило к тому, что турки стали повелителями Ближнего Востока, в том числе Палестины. И в Европе, как несколько веков назад, снова распространилось духовное возбуждение, призывавшее христианских воинов собрать большое войско и, как когда-то, снова устремиться в Святую землю (Палестину), отвоевывать у мусульман Иерусалим и освобождать Гроб Господень. Но для этого требовались огромные богатства.

Времена настали другие. В бою побеждали не бесстрашные рыцари-копейщики и меченосцы. Лучников заменяли постепенно стрелки из арбалетов, но главное – требовалось употребление огнестрельного оружия. Луки и стрелы, даже арбалеты, были уже недостаточны.

Требовались аркебузы, стрелявшие свинцовыми пулями. А морские сражения могли быть успешны только при наличии артиллерии – быстро распространились бомбарды (пушки), стрелявшие чугунными ядрами.

Для победы нужны были сотни пушек, тысячи ядер, свинцовые пули для аркебуз, порох, сера, селитра… И вместо галер, которые еще служили иногда для морской торговли, следовало иметь флот, состоявший из быстроходных каравелл – без весел, зато с более сложной системой управления парусами.

Обо всем этом без умолку говорил черноволосый Чекко, который превратился из враждебного ругателя в доброжелательного спутника Ренцо. Ох, сколько всякой всячины знал этот ученик живописца и картографа!

Юноши долго шли узкими улочками, где едва разойтись двум прохожим или ослу с поклажей. Наконец они вышли к верфям, где ватаги рабочих строили и оснащали корабли. Если смотреть на них сверху, откуда и выбегали все гористые генуэзские улицы, то берег бухты напоминал муравейник. Казалось, муравьи тащат соломинки и травинки для своего жилища. Только приблизившись, становилось понятно: сотни строителей несут, обтесывают, строгают бревна и доски, тянут канаты и налаживают снасти судов.