– Да, запах чудесный, хотела бы что-нибудь? – спросила женщина.

– Нет, спасибо, – ответила Руни.

– И ещё, называй меня мисс Эванс, так мне привычнее, – женщина улыбнулась девочке.

– Хорошо, мисс Эванс, – ответила она.

– Я знаю, Руни, что когда-то ты отдала туфли бедной девочке, – вспомнила Шарлотта.

– Да, – Руни кивнула, – мы тогда с мамой купили очень дорогие туфли, но та девочка была босиком.

– Это очень великодушно с твоей стороны.

– Мне все это говорят, – Руни пожала плечами, – мне похвалил даже Джон.

– Джон? Ты про сына вашей прислуги? – спросила женщина.

– Да, – ответила девочка, – сейчас он в море. У него очень красивая форма, чёрная с золотыми пуговицами. До смерти мамы он был просто стюардом, но сейчас он впередсмотрящий. Миссис Джонс всё время рассказывает, как у него дела, а порой он возвращается в Нерис-Хаус и рассказывать про США. Он там был, потому что работает периодически на пассажирских суднах. Но хочет быть военным, служить в морском флоте. Но обычно он работает на грузовых суднах, которые занимаются поставками продовольствия из Франции в Англию и наоборот.

– Вы хорошо общаетесь? – спросила миссис Эванс.

– Он мне хороший друг, наверное, – ответила Руни неуверенно, – он очень смелый! Его любовь – это море. А ещё он не поддерживает набожность родителей, и я его понимаю. Я в Бога тоже не верю.

– Руни, тише, – миссис Эванс обернулась через плечо и осмотрелась вокруг, – такие вещи лучше не говорить в людных местах, это может плохо сказаться на репутации.

– Я знаю, что люди могут плохо отнестись к моему мнению, – ответила ей Руни, – я знаю, что для людей свойственно считать, что девочка из уважаемой семьи должна расти с верой в Бога и регулярно посещать церковь. Но мы с отцом этого не делаем.

– А ты хотела бы сходить в церковь?

– Нет, – Руни уверенно покачала головой, – я не хочу туда.

– Из-за того, что ты не веришь? – спросила тихо миссис Эванс.

– Из-за того, что его просто нет, – также тихо ответила Руни.

– Почему ты так думаешь?

– Так проще, чем задаваться вопросом, что, если он есть, зачем забрал у меня маму, – ответила девочка.

Миссис Холл хотела согласиться с ней и сказать, что её мысли вполне логичны, но в место этого заговорила:

– В этом мире ничего не случается просто так. Верующие говорят, что на всё воля Божья. Если так случилось, значит, так надо было. Поэтому многим помогает религия.

– Помогает жить в иллюзиях и с ложными надеждами? – спросила Руни, подняв глаза на женщину. – Люди молятся, о чём-то просят, обращаются к своим умершим близким. Но там ничего нет. После смерти лишь пустота.

– А если нет? Что если смерть – это не конец? – спросила миссис Холл, понимая, что это не самый подходящий разговор с девочкой, похоронившей мать, но ей хотелось, чтобы Руни могла найти утешение не только в друзьях, но и верила, что её мать всё ещё рядом.

– После смерти узнаю, – ответила Руни.

Миссис Эванс-Холл была готова тяжело вздохнуть и широко улыбнуться, узнав в девочке не только Глэдис, но и её отца. Такого же иногда мрачного, закрытого и категоричного. Она смотрела на девочку и понимала, что она самая настоящая Россер. Всё в ней говорило об этом. На неё смотрела юная Блодвен с повадками Глэдис и с взглядами на жизнь мистера Россер.

– Для начала нужно прожить долгую и счастливую жизнь, – проговорила миссис Холл, – что сейчас тебя порадует? Смотри, какие милые шляпки продаются в этом магазине!

– Мне нравится вон та, мисс Эванс, с сиреневой розочкой на боку, – заметила Руни, – у меня даже есть платье в цвет.

– Отлично, – женщина увидела шляпку, – надеюсь, мы не истратили все деньги.