– Это Сэр Дардион? – ошарашенно проронил воин с луком в руках, медленно подходя к телу.

– Да, – глухо ответил Ракдар, поднимаясь с земли.

– Что случилось?! – обеспокоенно спросила Карин откуда-то сзади.

Я бросилась к ней и обняла, больно ударившись о доспехи. Девушка бережно обхватила меня рукой, пытаясь успокоить.

– Ты цела?

Я кивнула, не переставая всхлипывать. Слёзы текли по моим щекам горячим потоком, горло сдавило так сильно, что я почти задыхалась, не в состоянии успокоиться.

– Принцесса, возьмите воды, – с сочувствием в голосе проговорила усталая лекарка, протягивая мне мешок. – Вам станет легче.

Благодарно взяв воду, я омыла руки, умылась и затем попила. Дышать и вправду стало легче, но на душе по-прежнему лежал камень. Огромная глыба весом с гору. И в любое мгновение я могла сломаться под её тяжестью.

Карин молчала и после произошедшего, казалось, больше не намеревалась оставлять меня ни на минуту. Я собралась с силами и подошла к телу Сэра Дардиона, которое уже приготовили к церемониальному сожжению: глаза закрыты, рану от стрелы закрывает венок из мелких белых цветов, руки аккуратно сложены поверх одеяла на животе. Сколько времени я проплакала?

Ракдар стоял над ним, склонив голову, и сжимал в руке сумку моего учителя.

– Кем он был для тебя? – тихо спросила я.

– Кровно, он – брат жены моего дяди, – ответил парень. – Но я отношусь к нему как к родному, он много значит для меня.

– Для меня тоже, – сказала я и снова посмотрела на колбу в своих руках. Она была похожа на огромное муравьиное яйцо, но чистая и прозрачная, без единого пузыря в стекле или царапин на поверхности. Свиток внутри колбы, наоборот, был потрёпан и очень стар. Кто написал его? Почему это – «самое главное»? И самое интересное – как открыть эту колбу? Я ни разу не видела настолько совершенной работы стеклодува: ни одной спайки, засечки или дырки.

– Возьмите, – протягивая мне что-то, сказал Ракдар.

Я убрала сосуд в свою сумку, взяла свёрток из рук молодого воина и раскрыла. Ракдар завернул для меня дневник исследований Сэра Дардиона, некоторые инструменты и медаль главы ордена по изучению дедров на толстой цепочке.

– Это вам ещё понадобится, – произнёс парень.

В его взгляде читалась уверенность в том, что я продолжу дело своего учителя и излечу мор. Сама я уже не была так уверена в этом. Как я смогу справиться с нашествием совершенно одна, без Сэра Дардиона? Что, если я тоже заражусь, или уже заразилась, и моё обращение – просто дело времени?

– Спасибо, – хрипло пробормотала я и стала раскладывать по кармашкам сумки все принадлежности. Не решаясь надеть орден на себя, я завернула его в ткань и также бережно уложила в сумку. Что же мне теперь делать?

От созерцания обложки дневника меня отвлекла рослая женщина со шрамами на лице. Я не смогла припомнить, кто она.

– Госпожа, наши воины успешно подавили волну дедров. Сейчас мы приступили к разбору тел. – Я посмотрела на неё пустым взглядом, не понимая, что значат её слова, но женщина твёрдо продолжала, ничего не замечая: – Живые твари в клетках были погружены на телеги по указанию Сэра Дардиона.

– Спасибо, – ответила ей Карин, снова обхватив меня за плечи.

– Ракдар! – спохватилась я, как только воительница удалилась.

– Я здесь, принцесса, – сказал парень откуда-то сбоку и подошёл ко мне. – Вы что-то хотели?

– Как это случилось? – спросила я, посмотрев в сторону тела. – Никто не заражался раньше… вот так.

Ракдар поджал губы, а потом рукой повлёк меня за собой. Он подвёл нас с Карин к одной из железных клеток с дедрами. В ней бился легко раненный в холку зверь с перемотанной пастью, из которой сочилась та самая жидкость розового цвета. Скользя по скверне мощными лапами – он запачкал ею всё дно клетки, – дедр падал и снова поднимался с глухим, но яростным рёвом, сотрясал телегу, грозясь опрокинуть её.