Сложив записи в сумку, я выскользнула во двор и, озираясь по сторонам подобно вору, прошла на кухню. Есть хотелось, но не хотелось ждать или приказывать. Просто попросить и сесть за стол вместе со стряпухами и их маленькими помощниками.

Детей в крепости было очень много – крестьяне привозили их со всех окрестных деревень надеясь, что здесь, при королевском дворе, они будут в сытости и безопасности. Так и было, но никто из них просто так не ел свой хлеб – для каждого находили работу. Надолго ли? Как долго мы сможем держаться?

– Принцесса Орфелана. – Старшая повариха лишь оторопело развела руками, не смея ничего сказать мне ни по поводу моего вторжения, ни по поводу внешнего вида.

– Можно я посижу здесь?

Моё желание убежать от всего непреодолимо душило меня, но здравый смысл умолял не покидать крепость. Поэтому я пришла сюда. В место, где круглый год жарко от неугасающих печей и огромных котлов и где всегда пахнет сушёными травами и свежеприготовленной едой.

– Я не смею указывать вам, госпожа, – ответила она, боязливо поклонившись. – Желаете, я подам завтрак? Или, может, приготовить что-нибудь для вас?

– Спасибо, есть что-нибудь уже готовое? – спросила я, устраиваясь за столом для замешивания теста. Повсюду была мука и казалось, что белое крошево настолько уже въелось в дерево стола, что не вытрешь никакой щёткой, не смоешь никакой водой, но меня ничего не смущало.

– Да, госпожа.

Кухарка подозвала расторопную девочку в белом фартучке и косыночке, и та ловко вытерла стол передо мной, а затем принесла мне добрую кашу на молоке с хлебом на кромке и большим куском масла, тающем посередине, а также тыквенный сок.

– Благодарю, – вежливо отозвалась я.

Тщательно пережёвывая хлеб с зёрнышками, я чувствовала, что своим присутствием нарушаю их привычный порядок. Что же, мне больше не десять лет, чтобы все слуги относились ко мне, как к родной дочери, а не как к принцессе.

Закончив с едой, я ещё раз поблагодарила стряпух и вышла из душного помещения, ощущая, будто мне нет места в замке. Воздух на улице приятно холодил мои щёки, румяные от горячего воздуха в кухне; солнце стояло высоко в небе, безразлично наблюдая за ничтожными смертными, не смеющими прямо взглянуть на него, как на единоправного царя всего сущего; лёгкие белые облака лениво плыли по синему летнему небу.

Я растерянно бродила, наблюдая, как придворные занимаются своими делами. Замечая меня, они кланялись, а потом продолжали работу, так и не дождавшись, что я обращусь к ним с приказом или ещё с чем-нибудь. И вдруг меня осенило. Я как будто снова заметила свою сумку, в которой были сложены записи Сэра Дардиона и мои собственные.

В одном месте в крепости я точно не буду лишней.

Свободно пройдя мимо стражников, краем глаза наблюдавших за лабораторией, я вошла внутрь и глубоко вдохнула пряный запах стерилизующего отвара. Я чувствовала, что во мне что-то сломалось, но мне не было до этого дела. Окинув взглядом холодный каменный коридор, я открыла дверь в помещение с дедрами.

По одну каменную стену с высоко расположенными узкими горизонтальными окнами стояли клетки. Некоторые с крупным мечущимся зверем внутри, другие пустые. Напротив них, на другой стене, висело оружие. Я подошла к ней и сняла тяжёлый арбалет, взяла со стола несколько бронебойных болтов к нему и зарядила один.

Ни одного из дедров мы не хоронили – всех как можно быстрее сжигали, с самого начала. Разлагаются ли они? За какое время? Почему мы не пытались это выяснить?

Зайдя за яркую известковую линию безопасности, начерченную на полу для слуг, я положила остальные болты на пол и вскинула арбалет на плече, оценивая его вес.