– Пора. Давай подниматься, а то до вечера не доберёмся, а нам ещё через лесок. Тебе же, с непривычки, боязно будет.

Они поднялись и отряхнувшись, отправились в путь.

Дойдя до леса, Прохор, как кошка, прыгнул в сторону, схватив Настю за талию, закрыл её рот рукой. Они спрятались за густо росшим кустом. Присев сам и увлекая за собой девушку он приставил палец к губам, дав ей знак – сидеть тихо. Она посмотрела в ту сторону, куда смотрел её провожатый. Из леса появился мужик, огромного роста, крадясь и оглядываясь, нёс в руках какое -то животное. Оно висело в его руках, как тряпка. Прохор показал, чтобы она не высовывалась, исчез за кустом, и через мгновение, он не весть как, уже стоял за спиной мужика, при этом крикнув в самое ухо.

– Здоров, Фёдор.

Тот, с испугу, выпустил животное, и оно, ударившись оземь, исчезло, подав резкий, ужасающий писк.

– Ты, дурак, что наделал? Я целую весну у его гнезда ходил и когда наконец -то мне повезло, ты, дал ему сбежать. И когда ещё удача мне улыбнётся?

– Ты, что, не знаешь, что морок сам себе хозяина выбрать должен? А коль насильно его в дом принести, проклятие падёт на род твой.

– Фу, ты. Не твоё дело. Ходи и оглядывайся, не думай, что всё с рук, тебе, сойдёт.

– Да не боюсь я, тебя. Тебе, то не знать, кто я.

– Да иди, ты. Тьфу на, тебя.

Раздосадованный Фёдор пошёл в сторону колдовской деревни широкими шагами, тряся, периодически, огромным кулачищем. Прохор вернулся к девушке, и они продолжили свой путь. В лесу Насте стало, как -то не по себе и она схватила за руку своего попутчика, который был нисколько не против. Так они прошли лесок от начала, до конца и лишь выйдя в открытое поле, когда начало уже смеркаться, девушка тихонько вынула свою руку из руки парня. Они пошли по накатанной дороге к еле виднеющемуся вдали посёлку. Через некоторое время их нагнал мужик на телеге, на которую Прохор посадил Настю и вспрыгнул сам. Ударив лошадь вожжами, возничий заставил её пойти рысцой, от чего телега затряслась по ухабистой дороге, кажется вытрясая все внутренности, за то они ехали, а не шли пешком.

Варвара не стала убирать со стола и выметать хату, пока не получила весточку от Прохора, что они дошли до места, чтоб чего в дороге не случилось. Когда же Прохор прислал морока, и он появился во дворе, завиляв хвостом, стал издавать тихие звуки, слышные лишь тем, кто способен его видеть, а это единицы, и то, если он сам позволит, женщина приступила к домашним делам. Сразу вылила в миску молоко и размоченный в нём хлеб, всё, что не доел специально Прохор – хозяин морока, и поставила за колодец, подальше от глаз деревенских жителей. То, что этот зверёк действительно находился там, выдавала примятая, изредка шевелящаяся трава, и исчезающее угощение в миске.

– Ну вот и ладненько. Ешь и возвращайся к хозяину, а я приберусь немного. – сказав так, ушла в хату.

Через некоторое время услышала зов Фёдора.

– Варвара, слышь? Выйди -ка на порог.

Приоткрыв окошко, она выглянула во двор.

– Чего это ради?

– Выдь, говорю.

– И не подумаю. Дел много. Говори, что надо?

– Да вот руку поранил. Поможешь? Ты же у нас целительница, отказывать не смеешь.

– А это как сказать. – она закрыла окно и вышла на порог – Не заходи, сама подойду.

Шепча охранительное заклинание, она осторожно подошла к калитке.

– Ну показывай, что там.

– Да вот.

Фёдор размотал руку, которая ещё немного кровоточила. Тряпка пропиталась уже каким -то количеством крови.

– Так говоришь – поранился. А где же? Не в лесу – ли за деревней, случайно?

– А, тебе, что? Лечить будешь?

– А что тут лечить? Промой рану ключевой водой, да приложи лист подорожника, или крапивы. Ладно, стой там, принесу лист кровохлёбки.