Она лишь рассмеялась: «Какой настырный!». Взяв серебряный черпак для спиртного с белого столика, размахнувшись, ударила Райно по лицу.

– Зачем вам нужны эти путники?, – выкрикнул он непослушным голосом.

– Для смерти, – пропела девушка.

– Для чего?, – переспросил Райно.

– Мы едим, – она рассмеялась так легко. – Видишь ли, нам нужно что-то кушать. Чтобы собрать людей на этом празднике много не требуется: лишь легкие закуски. Зато сколько мяса даст каждый из вас? Мы разрезаем людей на специальных станках и разделяем на отдельные порции. Потом мы относим эти порции в морозильный отсек, чтобы те не портились.

– Даже если вы делаете это из крайней необходимости, это так мерзко и ужасно!, – Райно кричал во всю глотку.

– Что?, – это сказала другая, но абсолютно такая же на вид, девушка, которая подошла к Райно ближе, выйдя из толпы. – Мы не совсем нуждаемся в этом, – сказала та. У нас уже запасено мясо на многие годы. Это больше развлечение, чем необходимость. И она рассмеялась серебристым смехом, как первая до этого. А потом изящно кашлянула в черную кружевную рукавичку, больше для вида, словно готовилась сейчас сказать что-то важное. – Я сделаю маску из твоего лица, и даже сохраню твои красивые изумрудные глаза, такие же изумрудные как трава на поляне, – сказала она и улыбнулась своим мечтам, представив притягательную лишь только для себя самой картину. Как они будут мило смотреться в хрустальном кубке! Она отвернулась и посмотрела на луну. После чего отошла в тень.

Райно чувствовал, как эту поляну пропитывает сумасшествие собравшихся тут рыжих чудищ, обманчиво красивых и опасно изящных. Девушки были клонами, которых создали для одной лишь дьяволу ведомой цели. Но еще когда они были детьми, их создатель вдруг сгинул в мир спящих, и они остались сами по себе. Может быть на вид они и были абсолютно одинаковы, но вот по внутренним качествам разительно отличались. Они все были разными по степени ума, степени сумасшествия и жестокости. Самая сильная и умная из них была самой жестокой и сумасшедшей. Лишь благодаря ее жестокому коварству они смогли выжить в этом мире, выстроив такой мерзкий способ добычи еды. Они заманивали путников в свои смертельные объятия, красотой и изяществом, усыпляя их бдительность и перенаправляя внимание на себя. И в тоже время подсыпали в их напитки снотворное.

Райно упал пятой точкой на землю и лишь мог наблюдать, как утаскивают, елозя по земляной насыпи спящих людей. Кое-как снова медленно поднявшись на ноги, он пытался хотя бы оттолкнуть девушек. Но они лишь смеялись и по очереди, словно эхо друг друга, повторяли: «И до тебя дойдет очередь! Подожди чуть-чуть!».

Главная из них подошла к нему, и сев на корточки, стала рассказывать историю из ее детства: «Ты не представляешь, как это было потрясающе! Это было одна из первых наших добыч, наверное, по счету третья. Некоторые из нас играли на скрипках, тогда совсем еще не сложные мелодии, а другие из нас рассыпали на бетонном полу муку и раскатали огромную лепешку размером с комнату. Потом мы порезали большими кругами мясо и прогнав его через автоматическую мясорубку, начали катать мясные шарики. Словно зимой из снега делали-лепили шары для снеговика. Ты не можешь себе представить, до чего мило это выглядело! Маленькие девочки в синих сарафанчиках и белых футболках под ними, с рыжими волосами чуть ниже плеч приседают, и толкая эти мясные шарики двумя руками, складывают на кружки белого теста и делают большие пельмени. Пельмени больше тарелки! Один такой пельмень хватало одной девочке на целый день и это при том, что детский аппетит у нас был лучше некуда. Потом мы складывали это все в огромную кастрюлю и в ожидании чуда ждали, когда же они приготовятся!», – она облизнулась, вспоминая один из лучших моментов своего детства.