– Ничего хорошего, – коротко ответила Лорелия, давая понять, что разговор этот ей неприятен.

Конечно, весьма скоро придется поделиться мучающими ее переживаниями хоть с кем-нибудь, но сейчас время было неподходящим.

Солнце поднялось в зенит, распуская ядовитые лучи скользящими по обнаженной коже обжигающими язычками. Бежевое платье на тонких бретелях не спасало от жары, но Лорелии нравилось это. Она с ранних лет отличалась удивительной стойкостью к высокой температуре: могла спокойно войти в ванну с еще не остывшим кипятком, садилась слишком близко к пламени камина, пила чересчур горячие отвары. Всем этим доводила служанок до истерик, но ни в коем случае не делала этого специально. Просто она не ощущала предела, за которым огонь начинает обжигать. А он, в свою очередь, не причинял ей особого вреда. Правда, Лорелия не рисковала проверять, насколько широки границы дозволенного.

Мама часто повторяла, что подобный дар дается очень редко и принадлежит одному из тринадцати. Она даже возила Лорелию в Нариин – город-крепость у самой границы с западными скалами, где находился храм огня. Ей было около пяти лет, и она мало помнила с той поездки, но ступенчатую пирамиду, подобную извергающемуся вулкану, забыть не могла по сей день. И все мечтала, что когда-нибудь снова ступит на лестницу из тысячи ступеней, ведущую к вечному огню, теряющемуся в облаках.

Прохлада королевского шатра выловила из мыслей. Аделла опустила полог, не давая летнему зною пробраться сюда. Лорелия сразу же нашла взглядом отца. Он сидел за круглым переговорным столом, опустив голову на сжатые в замок руки. Больше здесь никого не было, даже войники, не оставляющие короля ни на минуту, сейчас отсутствовали.

Тихонько пройдя вперед, Лорелия замерла, скользнув пальцами по прохладной столешнице.

– Папа? Мы пришли.

Он вздрогнул, поднимая голову. Задержал взгляд на ее лице. Коротко улыбнулся, откидываясь на резную спинку кресла.

– Как бы я того ни хотел, но тебя выбрали, моя принцесса.

Даже грусть в голосе отца не остановила волну радости, поднявшуюся в груди. Лорелия еле сдержала вздох облегчения. Значит, Рей все же обманывал ее и папа не давал ему своего благословления!

– Кроме того, северянин хочет забрать тебя сразу же, не ожидая двух положенных месяцев.

– Но ведь ей еще нет девятнадцати… – встряла Аделла, выдвигая стул и садясь на него. – Значит, закон все же делает исключения.

Она держалась напряженно, с прямой спиной, словно белое платье было сшито не из легкой невесомой ткани, а стальных листов. Лорелия понимала, что сестра интересуется такими вопросами исключительно в своих целях. Может, отец пойдет на уступки и для них с Фахатом. Но все же напоминать о правилах сейчас слишком легкомысленно.

– Делают исключения люди, дочка. Законы остаются нерушимыми.

Король встал, и Аделла поторопилась подняться следом. Черты его лица сковала привычная строгость, а зелень глаз заволокли стальные лучики.

– Лорелия, собирайся, через полчаса ты уезжаешь в Даарию, попрощаться с матерью и Азгаром. Аделла, ты остаешься здесь до ее возвращения. Кроме того, нам нужно серьезно поговорить.

Широкими шагами достигнув выхода, отец одернул полог и выкрикнул, обращаясь к начальнику охраны:

– Разор! Берешь Фахата, Крида и седлаешь коней. Возвращаетесь в столицу. За безопасность Лорелии отвечаете головой.

Лори переглянулась с сестрой. Ее щеки побледнели.

– Ну-ну, не переживай, родная! – Лорелия притянула Аделлу к себе и крепко обняла. – Что может случиться по пути домой?

– Почему из всех войников он выбрал именно его? – Даже сквозь шепот слышалась дрожь в ее словах. – Неужели отец что-то подозревает… И еще ты уезжаешь так рано. Я не ожидала, что Йорг заберет тебя сразу же!