Кашгар был исходным пунктом нескольких научных экспедиций по изучению таинственного региона в сердце Азии. Пржевальский, Козлов, Роборовский, Свен Гедин, сэр Аурель Стейн, доктор фон Лекок и другие известные путешественники побывали здесь.

Через эти же ворота, семьсот лет назад, Марко Поло въехал в почти сказочную страну Катай. Он был поражен чудесами, которые он здесь увидел. «Народ Кашгар, – писал он, – имеет удивительное общение с нечистой силой, поскольку они могут разговаривать со своими идолами. Они могут также своим колдовством изменять погоду, превращать день в ночь и делать множество вещей, настолько необычных, что, не видя самому, трудно поверить в эти чудеса».

Такая земля, естественно, привлекала меня с ранних лет, и я хотел увидеть своими глазами ее необычную природу, малоизвестных животных, и все другие замечательные явления, принадлежащие этой области, окруженной непроходимыми пустынями и высочайшими горами. Отсюда открывался путь к исследованию Тибета и самой Индии.

Принято считать, что из этих неизвестных глубин Азии, как из вулкана, были выброшены потоки людей – бесчисленные орды, разрушающие цивилизацию Европы и опустошающие зажиточные и культурные земли старого западного мира. И в то же время нас учили со школьной скамьи тому, что и наши предки арии тоже вышли из глубин Азии. Здесь на севере Индии, зажатая высокими гребнями гор Гиндукуша, находилась древняя страна арийцев Ариаварта – прародина, так называемой, белой «Кавказской расы»6 человечества.

И вот я сам стоял на пороге города Кашгара, не как путешественник или научный исследователь и даже не простой турист, а как бедняга – беженец, изгнанный из социалистического большевистского рая, потерявший свою отчизну, свою землю, свою семью, свой дом, свою собственность и оставшийся без гроша.

Здесь я нашел Русско-Азиатский банк, и, как старому клиенту, служащий филиала любезно предоставил номер в мое распоряжение. Здание находилось за пределами городских стен, недалеко от реки Тюмен, на берегах которой стоит этот древний город. Когда я рассчитался с киргизами, которые провели меня через все трудности и опасности путешествия, я остался вообще без денег, и мне пришлось срочно осмотреться, чтобы найти какую-нибудь работу, обеспечивающую мое существование.

Возможность остаться навсегда в Кашгаре и провести здесь остаток своей жизни никогда не приходила мне в голову. Найти работу по роду своей деятельности, казалось маловероятным, или даже невозможным, и потому мои мысли устремлялись на юг, где в ясные дни, вдали можно было различить снежные вершины Куэнь Луня. За горными пустынями Каракорума и целым рядом гребней Гималаев лежал Кашмир, земля поэзии, романтический порог далекой Индии, где до сих пор находились цивилизованные мужчины и женщины, откуда были открыты широкие дороги в любые части земного шара.

Однажды вечером я вышел на берег реки. Он был заполнен людьми и животными. Мужчины купались и мыли лошадей. Группа ослов, каждый загруженный парой специально приспособленных для перевозки воды бочек, спокойно ожидала, пока бочки одна за другой будут заполнены водой. По дороге, ведущей от ворот к реке, несколько человек ехали с вереницей изможденных лошадей, под вьючными седлами на их спинах.

– Каирдан атлар келган? (Откуда пришли эти лошади?), – спросил я.

– Сринагардан (Из Сринагара), – отвечали они с гордостью.

Мое сердце подпрыгнуло от радости. Это случилось первый раз, когда я услышал произнесенное вслух имя Сринагар – столицы Кашмира, которое до сих пор для меня было пустым географическим термином. Теперь я попал в радиус его влияния, глядя на лошадей, которые в этот день прибыли с тяжелым грузом из обильной земли Лаллы-Рук