– А для чего карты в казармах?

– Ну, по сути, мы должны ориентироваться на их показания перед началом работ и выстраивать рабочий день, исходя из погодных условий. Для пущей эффективности, но… никто не обращает на них внимания. Единственным ориентиром здесь служит сигнал тревоги, предупреждающий о возникновении воронки. Мы давно не управляем производственным процессом, вся власть у Сцелио и тех, кто раздает пайки, – поделился информацией Лысый. – А карты… не знаю, просто снять забыли или поленились. Но охрана ими пользуется.

– Когда в последний раз ты обращал внимание на карту?

– Да никогда, – усмехнулся Нидо, бросив взгляд за спину, на группу играющих. – Я даже не понимаю, что значат эти символы.

– Да, здесь много непонятного, – произнес Аспер. – Но то, что касается черепов, по-моему, ясно даже ребенку.

– Черепа обозначают воронки или вероятность их возникновения, – произнес Нидо, поскребя лысину. – Причем, цвет указывает на интенсивность. Но толку от этого ноль. Я, например, не могу предотвратить надвигающуюся стихию, и даже если вся карта будет усыпана красными черепами, мне все равно придется высунуть нос наружу, чтобы услышать сигнал тревоги.

– Черепа двигаются по спирали, – пустился в объяснения Аспер. – Вращение начинается с широкого круга и направлено, в основном, по часовой стрелке.

Постепенно спираль сужается, и вращение останавливается в центральной точке, здесь смерч достигает своего пика и рассеивается.

– Откуда ты знаешь?

– Нидо, ты где пропал? – донесся голос из-за «игрального» стола. – Времени мало.

– Отвали, я занят!

– Наблюдаю за этим уже почти полгода, если мой внутренний хронометр работает исправно, – ответил Аспер. – Дальше эта область сохраняет низкое давление и высока вероятность…

– Что в нее приползет еще какой-нибудь черепок, – подытожил Нидо.

– Верно. Так что можно предсказать поведение погоды примерно на день вперед.

– Можешь навскидку сказать, что будет завтра? – предложил Лысый.

– Завтра будет жопа…

Наступило молчание. Нидо долго стоял напротив карты, всматриваясь в бегающие по ней символы. Вскоре казарма успокоилась, и свет погас.

– У охраны есть мобильные карты, размером с ладонь, – произнес Аспер вполголоса. – Если я смогу раздобыть такую, то легко пересеку Пояс Черепов.

Он уснул, не заметив, как Нидо ушел.

На следующий день, как и предсказывал Аспер, работа сорвалась. Все попытки восстановить производственный процесс привели к потере оборудования и нескольким смертям. Кольмена терпела убытки, но с этим ничего нельзя было поделать. Смерч несколько раз сформировывался внутри карьера, засыпая все камнями и переворачивая самосвалы. В конце концов, было принято остановить работы и согнать всех людей в казармы. Пайков не лишали.

Синдикат, хоть и не дорожил человеческими жизнями, но все же зависел от них. Люди существовали в чудовищных условиях, но позволить им умереть просто так, на руднике было роскошью непозволительной. Нужно было свою смерть еще и отработать.

Игра не шла. Кто-то спал, кто-то просто лежал. Несколько человек пялились в окно на разбушевавшуюся стихию. Всего в казарме находилось примерно шестьдесят процентов от общего числа рабочих. Остальные отсиживались в бункерах или там, куда успели спрятаться и теперь не имели возможности покинуть свои убежища.

Подъемник не работал. Прошлым смерчем содрало все коммуникации и перекосило направляющие. Поэтому рабы опускались на свои рабочие места в кузовах самосвалов и сидя на корпусах прочей самоходной техники.

Аспер знал, что работа сорвется, поэтому не торопился в забой. В итоге ему не пришлось искать укрытия, а оставалось просто вернуться в помещение с теми, кто не успел уехать, либо находился сравнительно недалеко.