– Что вы делали с ним? – мои руки схватили его за воротник, притягивая к себе.

– Да кто ты такая, чёрт возьми? – его напуганные глаза бегали по моему лицу.

– Я та, с кем связываться не стоит. – мой шёпот растекался по помещению, усыпанному ковром из лежащих на полу трупов. – Вы посягнули на Тома, и посмели впутать в свои распри примитивного. И это было роковой ошибкой.

Его глаза распахнулись, когда моя рука отбросила его в стену, и ужас, осевший на мужском лице, был последним, что я увидела, выбираясь из воспоминаний Саманты. Девушка, убившая всех тех людей, сидела за столом нашей кухни, сжимая руками голову. Уэйн хлопотал над ней, не зная, что делать.

– Что с тобой?

– Видимо, я ещё не восстановилась. – Сэм подняла на него глаза, и, слабо улыбнувшись, повернулась ко мне. – Ливи, так ты врач?

Я не сразу поняла, что вопрос был адресован мне: перед глазами всё ещё стояло лицо того мужчины.

– О, нет, я владею приютом для бездомных. По началу, когда ещё не была набрана команда врачей, поваров, и прочих, приходилось делать всё самой. Бедные люди в каком только состоянии не приходили просить о помощи. – глоток кофе помог разогнать неприятные мысли, и я опустилась рядом с братом.

– Но ты многое умела и до открытия приюта. – Уэйн быстро взял слово, лукаво улыбаясь мне. – Сэм, только представь, сестра смогла вырастить из меня человека, а ведь я не был спокойным и послушным ребёнком!

– Ты и сейчас не особо послушный, знаешь ли. – я похлопала брата по плечу.

– Удар ниже пояса! – он театрально вздохнул, прикладывая руки к сердцу. – Наша мама умерла, когда мне было почти три года. Отца мы не знали, он ушёл, когда Ливи ещё была маленькой. – улыбка сползла с его лица, и парень опустил глаза на свою кружку.

– Сколько тебе было лет? – я поймала сочувственный взгляд Сэм, и поспешила увести разговор в сторону от отца.

– Мне тогда было девять. Мы скитались от семьи к семье. Никто не хотел брать взрослого ребёнка, а нас с Уэйном боялись разделять. Говорили, что это может стать сильным шоком для обоих детей. – я пожала плечами. – Из-за всей этой неопределенности с жильём и семьёй я рано взяла на себя заботу о брате. Питание, здоровье, обучение. То, чему я не могла обучить его сама, мы изучали вместе.

– Когда Ливи достигла совершеннолетия, – Уэйн подхватил мой рассказ, – Нам выделили маленькую квартирку, а мне разрешили жить под опекой старшей сестры. – и сжал мою руку, поворачиваясь к Сэм. – Ливи быстро нашла работу, затем ещё одну, и мы могли не видеться целыми днями. Так мы и жили до… – он нахмурился. – В каком году?

– Мне тогда было уже за двадцать. – я улыбнулась воспоминаниям. – На пороге вдруг объявился незнакомый мужчина. Он оказался старым папиным другом и нотариусом, и сказал, что отец велел передать нам всё своё имущество, состоящее из одних лишь денег, после моего совершеннолетия. Но, так как мы долго скитались по приютам и семьям, он не мог нас найти.

– Я уговаривал Ливи избавиться от денег. – Уэйн поднялся, и начал обновлять наши напитки. – Не хотел принимать их от человека, который ни разу о нас не вспомнил за все те годы. А потом этот нотариус сказал, что отец не мог заботиться о нас из-за работы. Они с мамой часто переезжали, а когда родилась Ливи, осели в здесь, в Вире. Мама сказала, что будет ждать его в нашем доме. – брат завис над столешницей, вцепившись в неё руками. – Охранять место, куда он сможет вернуться.

– Отец так и не вернулся, а Уэйн не смог простить его. – я глядела на брата, и видела, как напряглись его мышцы, как он сжал подбородок. – Так или иначе, деньги я приняла. Неважно от кого, они были нужны нам. Но их было слишком много, и вот тогда был основан приют…