После приветствий и рукопожатий мы всей нашей компанией повернулись к Портер-Лодж с ее тройной аркой и дорическими колоннами. Барельефом – этот термин я узнала от Софи – по верху средней арки выделялись греческие буквы.

Я порылась в сумочке в поисках тщательно исписанных заметок, спрятанных рядом с распечатанной таблицей, но, прежде чем я успела их открыть, Джек сказал:

– Познай себя.

– Не думала, что ты знаешь греческий, – сказала я.

Его холодные голубые глаза остановились на мне.

– Ты многого обо мне не знаешь, Мелли. – Он помолчал, затем наклонился ближе. – Ты не единственная, кто знает, как пользоваться Гуглом. – Он было шагнул мимо меня, но остановился и оглянулся с легкой улыбкой на лице. – Я рад, что ты решила захватить электронную таблицу. В списке Нолы около двадцати колледжей, и нам без твоей таблицы как без рук.

Я застыла в неподвижности, глядя на него и гадая, сказал ли он мне что-то приятное и стоит ли мне попросить его повторить это для верности. Джек посмотрел на меня, не двигаясь, словно ожидал, будто что-то произойдет, затем кивком указал на ушедшую вперед группу.

– Ой! – пролепетала я, ощущая себя неуклюжей школьницей, которую пригласили в столовой присоединиться к столику с самыми популярными девочками.

Мы шли немного позади всех, но Нола время от времени оглядывалась на нас через плечо.

– С тебя сняли гипс, – заметила я, пытаясь завязать разговор, но тут же пожалела о выборе темы.

– Угу. Сняли. Приятно, что это конкретное напоминание наконец-то удалено. – Он сунул руки в карманы. – Нам нужно поговорить.

Мое сердце екнуло.

– Рада слышать, что ты это говоришь. Я полностью согласна. Мы так многое должны сказать друг другу. – Я подавила внутреннюю осторожность и вместо этого напомнила себе, что Джек только что сделал мне комплимент. Как будто это вообще что-то значило. – Я скучаю по детям, когда они не со мной, – выпалила я. – И я знаю, они тоже хотят, чтобы мы были вместе. Я держу твой комод и твою сторону шкафа пустыми, так что это не должно…

– Я про Марка и его фильм, – перебил он меня.

– Ах да. Верно. – Я попыталась скрыть разочарование и, сглотнув, перевела свои мысли в другое русло. – Джейн пришла ко мне сегодня утром, чтобы сказать, что Ребекка и Марк хотят назначить нам встречу. Он знает о сделке, предложенной через нашего адвоката.

– Знаю. Вчера я столкнулся с Ричем Кобилтом в хозяйственном магазине, – сказал он, имея в виду сантехника/разнорабочего, который трудился у нас с тех пор, как я унаследовала дом на Трэдд-стрит. Надежный и трудолюбивый, он также был наделен сомнительным достоинством в виде обладания шестым чувством. – Рич выполнял кое-какую работу для Марка и Ребекки и подслушал разговор Ребекки с Джейн. Он подумал, что нам лучше это знать. Он также счел своим долгом сказать мне, что мы не должны подпускать Марка к нашему дому ближе чем на длину футбольного поля.

Я подняла брови, слегка удивленная словом «наш» перед словом «дом». Если он все еще считал его нашим, то, по моим же расчетам, еще не все потеряно.

– Я не мог в это поверить, – сказал Джек.

– В то, что они хотят встретиться с нами?

– Нет, что Рич Кобилт высказал свое мнение, как будто он член семьи.

– Он почти им является. Он практически живет в доме столько же лет, сколько и я, и именно он убедил Нолу не красить волосы в синий цвет, помнишь?

Джек выгнул бровь.

– Еще бы, помню.

– Джейн сказала, что они хотят встретиться в моем офисе… на нейтральной территории. Мы выбираем день и время.

– Ни в какой встрече нет нужды, Мелли. У нас есть средства, чтобы бороться с ним в суде, если потребуется. У нас сейчас есть деньги. Единственная причина, по которой я хотел бы встретиться с Марком, – это сказать ему, куда он может засунуть свой фильм, но я могу сделать это и по телефону.