В первую неделю ноября возникла чрезвычайно серьезная ситуация: в долине Ронты вспыхнула шахтерская забастовка. Через несколько дней в двух поселках рядом с шахтами начали бить стекла. Начальник полиции графства Гламорган, имея в своем распоряжении 1400 полицейских, но опасаясь дальнейших бунтов и грабежей, обратился за помощью к армии. Он попросил командующего Южным военным округом направить 400 пехотинцев и кавалеристов в Южный Уэльс. Военные выдвинулись ранним утром 7 ноября.

Черчиллю только в одиннадцать утра доложили, что в Уэльс направляются войска. Он немедленно позвонил начальнику полиции и, выслушав его доклад, решительно заявил, как потом докладывал королю, что использовать для борьбы с беспорядками необходимо только полицию, а не армию. Солдаты получили приказ остановиться в Суиндоне. Кавалерию задержали в Кардиффе. Вместо этого Черчилль распорядился выслать в Южный Уэльс подкрепление из Лондона – 200 констеблей и 70 конных полицейских. Пока начальник полиции ждал их прибытия, забастовщики совершили ряд нападений на одну из шахт, но местная полиция отогнала их. Когда прибыло подкрепление из столицы, бунтовщики уже были отогнаны от шахт.

После неудачного нападения на шахту они двинулись в ближайшую деревню, где начали крушить магазины. «Их действия, – пояснял Черчилль королю, – никто не мог предвидеть, а посему они не могли быть предотвращены присутствием солдат у шахты».

Пятьсот полицейских выехали из Лондона, но к ночи сложилось впечатление, что бунт становится неконтролируемым. В ответ на поступившую просьбу начальника полиции графства Черчилль разрешил одному кавалерийскому эскадрону выдвинуться на место. Он сообщил королю, что по-прежнему уверен, что полицейские, уже находящиеся в долинах, способны не просто предотвратить нападения на шахты, но взять под контроль весь район и покончить с любыми беспорядками. Потребность в армии вряд ли возникнет. Военных следует держать как можно дальше от непосредственного контакта с населением, но достаточно близко к месту событий, чтобы они были доступны в случае необходимости.

8 ноября в послании забастовщикам Черчилль предложил им встречу со старшим государственным третейским судьей по промышленным спорам. На следующий день на него набросились все консервативные газеты, и прежде всего Times, за попытку примирения и за недопущение войск. «Если в результате беспорядков будут человеческие жертвы, – предупреждала газета, – ответственность ляжет на министра внутренних дел, который должен был поддержать начальника полиции графства и призвать на помощь войска. Мистер Черчилль вряд ли понимает, что возник острый кризис, который требует решительных мер. Розовая водичка миротворчества не нужна там, где бушует дикая пьяная банда, готовая все уничтожить».

В отличие от Times Manchester Guardian поддержала Черчилля. «Его действия, – писало издание, – по всей вероятности, спасли многие жизни. Действительно, в какой-то момент беспорядки показались настолько серьезными, что мистер Черчилль решил разрешить ввести войска в регион и держать их наготове в случае необходимости. Но он никогда не менял своего решения не использовать армию до тех пор, пока полиция может справляться своими силами».

Забастовщики приняли предложение Черчилля о переговорах. Третейский судья встретился с ними 11 ноября в Кардиффе. Но через десять дней бунт вспыхнул вновь. И снова войска применять не стали. «Полиции хватило собственных сил, чтобы рассеять бунтовщиков и вышибить их из города, – сообщил Черчилль королю. – Армия была под рукой, но стрелять не пришлось. Бунтовщики получили от полиции хорошую взбучку, и вновь удалось не допустить непосредственного столкновения военных с толпой. Что касается сути дела, то владельцы шахт столь же безрассудны, как и рабочие. Стороны воюют друг с другом, невзирая на интересы общества». Волнения продолжились и на следующий день, но были подавлены. Шесть полицейских получили серьезные травмы.