Однажды Черчесову позвонили от Франца Беккенбауэра. Вратарь к тому времени уже жил в Австрии, до окончания его игровой карьеры оставалось совсем немного. Если звонок Черчесова и смутил, вида он, конечно, не подал.

При встрече Кайзер Франц вел себя просто. Назвал Станислава «соседом», хотя от Оберндорфа, где Беккенбауэр живет с 1982 года и где в его дом упирается дорога с символичным названием Kaiserweg, до Инсбрука не так близко. Удивился, что до сих пор ни разу не встретились. Оказалось, Черчесов понадобился Беккенбауэру по важному делу: туристы отчего-то стали игнорировать эту часть Тироля, что расстраивало местных жителей. Беккенбауэра попросили помочь. Тот решил привлечь для рекламной акции русского вратаря.

На лужайке перед домом Кайзера установили ворота, в них Франц пробивал Черчесову пенальти. Голкипер отразил почти все, после чего позволил себе прокомментировать:

– И как вам после этого удалось стать в семьдесят четвертом чемпионом мира?

Да, у Франца великолепное чувство юмора, он долго смеялся. И Черчесов на тот момент уже достаточно прожил в Европе, чтобы понимать, когда можно так сострить.

Многие смогли бы и пошутить, и рассмешить Кайзера?

Когда Черчесов стал тренером сборной России, один склонный к размышлениям и наблюдательности коллега заметил:

– Он кайфует, глядя по сторонам на мир, который был ему не виден ни из «Терека», ни из «Амкара», ни даже из «Динамо». Заряжается от пресс-конференций, где не всем нравится, на мероприятиях, на которые никогда нет времени и которые всегда не в тему. Он наконец-то дошел до своей цели, быть может, предназначения, которые сам себе определил.

Самоопределение… Важное слово, лежавшее в кармане Станислава Черчесова всю его жизнь. И никакое отношение со стороны, как к неудобному тренеру, пришедшему в сборную в не самый удачный момент истории, не могло это изменить. Та шутка над Беккенбауэром, уместная и естественная в раскрепощенной Австрии, имела куда больше смысла, чем просто рассмешить заслуженных людей на лужайке. Для Черчесова встреча с такими людьми стала оценкой его усилий, одним из тех промежуточных итогов, к которым он шел, заставляя себя терпеть и пахать. Позволять себе жестко шутить над «соседом» Беккенбауэром – право, которое на улице не раздают.

Правом возглавить сборную Черчесов действительно наслаждался. Потому что рос в другое время. Если сейчас любой человек с мало-мальски футбольным прошлым может учиться где угодно и на кого угодно, получать любые лицензии – было бы желание, то Черчесову остается только жалеть, что большую часть карьеры он провел за «железным занавесом». Тот, кого когда-либо коробило стремление Станислава Саламовича первым делом выставить перед собой флаг с собственным изображением, не принимал во внимание, как именно давалось право на этот патент. Да, иногда, с точки зрения теории общественного договора, публичное выражение Черчесова выбивалось за рамки общепринятых норм. Наверное, Владимир Шевченко, работавший пресс-атташе «Спартака» в середине нулевых и ушедший именно при Станиславе Саламовиче, никогда не примет этого человека. И всегда будет против, что бы тот ни делал. Бывает, что так выглядит плата за честолюбие. Если его корни не видны другим.

В начале 90-х Черчесов раскрылся в интервью Сергею Микулику – одному из создателей «Спорт-Экспресса», журналисту, способному разговорить кого угодно. Своими глазами видел, как однажды Микулик взял интервью у Олега Шатова, который вышел в микст-зону с твердым намерением проплыть мимо диктофонов с равнодушным выражением лица. Но в какой-то момент от стены отделилась представительная фигура Сергея, и отчего-то ему, даже забывшему захватить диктофон, хватило для успеха одного лишь дружелюбного: «Олег, давайте поговорим!» Черчесов вспомнил, что ему в раннем детстве «кто-то словно свыше шепнул: тебе, парень, стоять в воротах московского “Спартака”»! Причем знамение это пришло, когда вратарь еще вовсю летал от штанги к штанге в Алагире. «Если Стас что-либо вобьет себе в голову, то сделает это», – повторяет каждый, кто знает Черчесова. Это качество появилось не в Германии, не в Австрии, не в «Спартаке» в 2007-м, когда он во что бы то ни стало хотел доказать, что именно его кандидатура – лучшая для любимого клуба. Тогда Черчесов еще вряд ли верил в божественный голос свыше, но почему-то так поддался тем странным колебаниям воздуха, что, когда в двадцать лет его по рекомендации тренера «Спартака» (Орджоникидзе) Варламова позвали в Москву, Стас как будто даже не удивился. Перевел дух и приготовился… сидеть за спиной Рината Дасаева. Привыкать пришлось сразу – чуть ли не с самолета встал в ворота дубля. Как утверждал Черчесов, без какой-либо паники.