Но если вдуматься, то ведь именно эмпатия, которая позволяет людям понимать, что сопернику или оппоненту больно и плохо, также позволяет понять, что нанесение увечий является неким правильным для индивида поведением, когда целью ставится именно эту самую боль и страдание причинить. То есть вместо того, чтобы остановиться и помочь страдающей стороне, видя его боль, получается некое подкрепление правильности причинения боли. Именно это и является основной наклонностью садизма. Человек понимает, что оппонент страдает и что он испытывает, и при этом ему от причинения жестокости кажется правильным его поведение – он ведь наказывает его. А степень причинения вреда он регулирует уже сам, пока не сочтет нужным остановиться (снова иерархия). То есть доставленные страдания, он считает полновесным искуплением вины. Либо же чувствуя, что жестокость может привести к необратимым последствиям (смерть или близкое к тому состояние) – за что наступит неминуемое наказание – это послужит стоп-фактором.

В дикой природе жестокость является побочным эффектом крупных габаритов, огромных когтей и большей физической силы. Также у животных нет возможности получать медицинскую помощь, которая людям сглаживает последствия агрессии. Но если проанализировать поведение тех же шимпанзе, то станет явно очевидно, что агрессию они проявляют лишь для усмирения своей стаи. Да и то без крайней необходимости приматы запугивают оппонентов своими жестами и рыком, в большинстве случаев именно это и становится окончанием конфликта.

То есть – настолько жестокие расправы, чтобы другим неповадно было на меня и мой статус покушаться. Именно такой алгоритм часто наблюдается в судебно-правовой системе, когда человека за малейший проступок стирают в пыль (особенно, если он потенциально влиятельный или известный) – нередко жертва судебной ошибки даже доказать свою невиновность не может, а более того ему вменяют реальные заключения даже при сомнительных обстоятельствах. Делается это по одной причине – судящая сторона считает необходимым доказать свое превосходство там, где есть такая возможность, особенно над статусными людьми, которые в жизни добились большего чем исполнители власти, но по каким-то причинам попались в уголовные лапы (повторюсь – не всегда они виновны и не всегда настолько виновны, как им вменяют – каждый случай индивидуален).

Проявление агрессии происходит лишь до того момента, пока не наступает ответная реакция. Шимпанзе гоняет молодого самца, которого лишь заподозрил в спаривании со своей самкой ровно до тех пор, пока не включается стая. Альфа самец справляется с любым из группы в одиночной схватке, но как только на него нападают два и более членов стаи, он сразу же проигрывает и ничего не может сделать. Также и у людей.

Серийные убийцы – хоть на мой взгляд это не нормальные люди с явными отклонениями – проявляют жестокость только по отношению к слабым жертвам (в основном женщины и дети), которые не могут дать отпор. Они тщательно прячутся от возможности обнаружения их представителями сильного пола и власти, которые могут оказать им физическое противостояние, его они явно проиграют. И мотивы не всегда связаны с иерархией, в случае маньяков очень сильное влияние оказывает травмированный сексуальный инстинкт, что вкупе с наличием их не признанности (хотя они себя считают очень крутыми ребятами) наталкивает их на попытки расправы с другими людьми. Такой же механизм можно увидеть практически в любом конфликте, люди нападают на тех, кто не может им противостоять, а при наличии достойного отпора, большинство агрессоров отступают и прекращают конфликт.