Здесь они, благодаря современной машинерии, на базе сравнительно-описательного метода добились определенных успехов, выделив примерно три десятка примитивов, присутствующих во всех языках. Это слова:

Я, ты, некто, нечто, люди, тело

 Этот, тот же, другой

 Один, два, несколько, много, весь

 Хороший, плохой, большой, маленький

 Думать, знать, хотеть, чувствовать, видеть, слышать

 Сказать, слово, правда

 Делать, произойти, двигаться

 Есть, иметь

 Жить, умереть

 Не, может быть, мочь, потому что, если

 Когда, сейчас, после, до, долго, недолго, некоторое время

 Где, здесь, выше, ниже, далеко, близко, сторона, внутри

 Очень, больше

 Вид, часть

Вроде, как.

 (Вежбицкая, там же, С.140-141)

На этом семантическая школа, как школа глоттогенеза, себя исчерпала. Семантики, как и генеративисты, подвели к скале, из которой бьет родник, а откуда в скале вода взялась, – это, увы, недоступно. Связи с природой нет.

Перечисленные выше "примитивы" всем хороши, кроме одного: это отнюдь не примитивы. Это сложные, синтетические понятия, для восприятия которых требуется развитый контекст. Ни один ребенок не знает с рождения слово "вроде": это сложное понятие, подразумевающее смысловую инверсию от наличного к кажущемуся, а от него к другому наличному. Ни один ребенок и ни один первобытный человек не знает, что значит "умереть". Человечество не знало этого почти до наших дней, свидетельством чему являются египетские пирамиды и китайская терракотовая армия.

Слово "как" является предикатом метафоры, а это уже полноценный человеческий язык, являющийся метафорическим по определению. "Для большинства людей метафора – это поэтическое и риторическое выразительное средство, принадлежащее скорее к необычному языку, чем к сфере повседневного обыденного общения, – пишут Дж. Лакофф и М. Джонсон. – В противоположность этой расхожей точке зрения мы утверждаем, что метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии. Наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по самой своей сути". (Лакофф, Джонсон, 1990,С. 387).

Они приводят массу доказательств, например, выражение "он разбил мои доводы": это метафора спора, как войны. Или: "я потерял много времени". Время нельзя потерять в буквальном смысле, это тоже метафора. "Сущность метафоры состоит в осмыслении и переживании явлений одного рода в терминах явлений другого рода", – пишут Лакофф и Джонсон. (Там же, С.388-340). Слово "как" – это союз, предназначенный для соединения явлений одного рода с терминами другого рода. Младенцы этим не занимаются. Маленький ребенок, уже понимающий, что значит потерять игрушку, долго еще не понимает, что значит потерять время. В начале языка была преметафорическая стадия. (Елоева, Перехвальская, 2004,С.76-98). Разумеется, в коммуникациях животных метафор нет. Их коммуникации не проходили «преметафорическую стадию». Обезьянщики, вам понятно?!…

Метафора является порождением синестезии. «Ричардс (1936) писал, что мысль метафорична и исходит из сравнения, и отсюда происходят метафоры языка…». (Мысль человека метафорична изначально, с первых шагов в качестве Homo sapiens по Земле, почему? См. об этом Тен, 2019, «Человек безумный. На грани сознания» – В.Т.). «Занимаясь лингвистикой, Ричардс совершенно неожиданно приходит к мысли, что в метафоре происходит взаимодействие двух мыслей. Переходя на язык нейропсихологии можно сказать, что метафора формируется двумя разными структурами мозга и в антропогенезе человека был период, когда вся речь и мышление были сотканы из метафор, порожденных конкурирующими полушариями головного мозга первобытного человека… Гарднер и Виннер (1979), которые исследовали способность человека создавать метафоры установили, что «наибольшее количество подходящих метафор было получено от детей дошкольного возраста, которые даже опережали в этом студентов колледжа; более того, эти трех- и четырехлетние дети придумали значительно более подходящие метафоры, чем дети семи или одиннадцати лет». Современные люди, обладающие высоким уровнем метафорического сознания, являются примерами частичной рекапитуляции пралогического мышления где доминирует синестетический опыт. В этом случае можно встретиться как с носителями высоких творческих способностей, генерирующими метафоры как из рога изобилия, так и с носителями психических патологий. Пример детей раннего возраста, обладающих высоким метафорическим сознанием, может служить подтверждением гипотезы о том, что инфантильный метафоризм – это просто повторение ранних этапов эволюции, где он был нормой. Причина высокой детской метафоричности в сравнении даже с подростками та же, что и у детской синестезии: это нормальные рекапитуляция пралогического сознания у психологических эмбрионов, которыми являются дети». (М.Глазунов. Синестезия и метафора // Статья на английском языке подготовлена к печати. Отрывок публикуется с разрешения автора).