– А ты чего это с женой явился? – с напускной строгостью спросил Петр Петрович Максимова. – Ты бы еще мамку с нянькой привел.

– Я, между прочим, тоже врач, – строптиво заявила Варвара.

«Ну врач так врач, посиди, послушай», – не стал капризничать главный хирург. Он подошел к шкафу, распахнул обе дверцы и нарочито медленно стал перебирать разноцветные канцелярские папки. В правом отделении шкафа молодые люди разглядели висящий на вешалке темный пиджак, сплошь увешанный орденами и медалями. Петр Петрович перехватил их восторженный взгляд, самодовольно улыбнулся:

– А вы что же, думаете, я всю жизнь в кабинетах штаны протирал? Нет, милые мои, у меня за плечами шесть экспедиций – и на Северном, и на Южном полюсах. А награды – это высокая оценка Родины нашего медицинского труда. Потому что хирург в экспедиции – это самый что ни на есть главный человек. Почему, спро́сите? Да потому что не от начальника станции, не от других специалистов, а только от хирурга зависят жизнь и здоровье наших героев-полярников. Именно поэтому на должность врача экспедиции берем исключительно хирургов со стажем, а вторым номером – анестезиологов. Понятное дело, приветствуется наличие общей врачебной практики и хотя бы начальные знания стоматологии. На полюсе с зубами беда просто. В основном из-за холодов, флюсы всякие, воспаления… Так что работа ответственная, потому и оплачивается высоко. А отсюда что значит? Отсюда значит – много желающих. Предпочтение отдаем самым лучшим, самым достойным. – Он протянул Максимову несколько листков бумаги. – Тут названия курсов, которые тебе надо пройти, анализы сдать всякие. На все про все где-то месяц уйдет. Все это можно сделать в Москве, не обязательно в Питере. Когда пройдешь курсы и сдашь анализы, пришлешь документы сюда. А там посмотрим, – неопределенно закончил Шпинда.

По дороге домой Никита выразил сомнение, что ему вообще удастся в ближайшие годы пробиться в штат полярной экспедиции.

– Ох, Максик, Максик, – так его любила называла Варя, – как же ты в жизни мало что понимаешь, так ничему и не учишься. Ну неужели ты не понял, что он просто страху на тебя нагонял! Вот увидишь, как только все эти дурацкие курсы пройдешь, тебя сразу зачислят.

– Почему «дурацкие»? – удивился Никита.

– Да ты сам посмотри, – Варя вынула из сумки папку с бумагами. – Каждый курс – всего пять дней. А курсы-то какие: техника безопасности, инструктаж по обезвреживанию пиратов и прочая мура. Ну сам посуди, чему тебя за пять дней научат?

Варя как в воду глядела. Не успел Максимов отправить бумаги в Институт полюса, как тут же пришел вызов: «Срочно приезжайте».

***

На сей раз Петр Петрович был сух и деловит. Никакой лирики о хирургах-полярниках, ни слова о том, как Родина ценит своих героев. Начал вообще с зарплаты.

– Двести тысяч – это ты загнул. В первую экспедицию идешь, а губу раскатал, будто на пятую зимовку отправляешься. Короче, сто пятьдесят в месяц, и не вздумай возражать.

Максимов возражать и не думал. Он лишь в очередной раз восхитился своей Варенькой и ее предусмотрительностью, это же она настояла, чтоб сумму завысили. Вот и сработал ее план. Сто пятьдесят тысяч в месяц! Это же, это же… «Это же шамашедшие деньги», как говорил когда-то с эстрады Аркадий Райкин.

– Перво-наперво подпишешь сегодня договор. Экспедиция ответственная, задачи возложены на вас серьезные, поэтому за полгода управитесь навряд ли. В договоре запишем от года до двух, но, думаю, за год выполнить возложенные на вас задачи вполне реально.

– Год?! – невольно вырвалось у Никиты.

– Что задергался? – зло усмехнулся Шпинда. – Еще в море не вышли, а ты уже обосрался.