И наконец, еще одно соображение в связи с этим вопросом. Я не готов согласиться с тем, что «большая наука» занимается в первую очередь интеллектуальным обслуживанием правящих элит. Напротив, ее чрезвычайная эффективность обусловлена как раз ее направленностью на массового потребителя, ее, если угодно, демократизмом. Исторически сложившиеся стандарты и регулятивы научной деятельности в условиях глубоких перемен как в строении и функционировании науки, так и в особенности ее взаимоотношений с обществом, естественно, переживают сегодня основательные перемены. Приведу пример. Одна из норм традиционного научного этоса заключается в том, чтобы воздерживаться от распространения среди широкой публики спорных, недостаточно обоснованных и не получивших одобрения в научном сообществе суждений и концепций. Считалось, что до ее сведения можно доводить только проверенные знания. Однако в современной «большой науке» действуют и противоположно направленные нормы. Обычным делом является публикация не в специализированных научных изданиях, а в СМИ сообщений о новых революционных открытиях, способных принести человечеству неисчислимые блага. Такого рода практика направлена на то, чтобы в условиях жесткой конкуренции увеличить шансы на получение поддержки, прежде всего финансовой, для проведения потенциально перспективных исследований и разработок.

Вместе с тем в условиях, когда профессия ученого, исследователя становится массовой, остроконкурентной, возникают серьезные проблемы в соблюдении стандартов добросовестного проведения исследований и публикации их результатов. И научному сообществу, и структурам, вырабатывающим и осуществляющим управление наукой, приходится тратить специальные усилия для борьбы с получающими широкое распространение формами недобросовестного поведения, прежде всего – с фальсификацией и фабрикацией исследовательских данных, а также с плагиатом.

Теперь – о гибридных направлениях и феномене НБИКС-технологий. Хочу обратить внимание на то, что в аббревиатуре НБИКС по меньшей мере две составляющих – «К (когнитивное)» и «С (социальное)» отсылают к социально-гуманитарному знанию. Так что в сфере новейших технологий социально-гуманитарные науки отнюдь не являются какими-то заезжими гостями. Вообще же практика гуманитарной экспертизы отдельных исследовательских проектов, первоначально получившая развитие в сфере биомедицинских исследований (где она больше известна как этическая экспертиза), ныне становится все более распространенной и в других научно-технологических областях, особенно там, где новые технологические решения ориентированы непосредственно на человека. Сегодня существует и разрабатывается немало гуманитарных технологий, направленных на оценку риска для человека, который несет с собой тот или иной исследовательский проект, та или иная технологическая разработка. В качестве конкретного примера в этой связи можно упомянуть очередную рамочную исследовательскую программу Европейского сообщества, которая носит название «Ответственные исследования и инновации».

И еще одно, последнее замечание. На мой взгляд, особенностью современной науки и соответствующих ей технологий является их в целом «человекоразмерный» масштаб. Крупные же проекты – это в наши дни скорее исключение, чем правило. Я считаю, что предложения подобного рода крупных и сверхкрупных проектов, исходящие порой от самых высоких эшелонов власти и призванные враз вывести нашу страну в научно-технологические лидеры, не просто бесполезны, но, более того, опасны. Самые эффективные и самые революционные по своим последствиям технологии сегодня чаще всего сомасштабны отдельному человеку.