Мюллеру не хотелось внимать в эти дела слишком глубоко. Марта была богатой, родилась на Земле и путешествовала везде. Влекомый неожиданным побуждением, он набрал ее номер и договорился о встрече на Мардуке, И она охотно прилетела. Скорее всего она знала, кто такой Мюллер, но ореол славы не имел для нее значения.

Отель, стрельчатая башня, стоял в долине над озером. Они занимали номер на двухсотом этаже, завтракали в башенке на крыше, а на протяжении дня могли себя тешить разнообразными удовольствиями. неделю они не расставались. Ее маленькие прохладные груди как раз умещались в его ладоня, длинные ноги гибко оплетали его в моменты экстаза. Но на восьмой день прилетел Бордман. И пригласил Мюллера к себе.

– Я на отдыхе, – Ответил Мюллер.

– Подари мне полдня своего отдыха.

– Я не один.

– Я знаю. Приглашаю обоих. немножко прошвырнемся. Это очень важное дело, Дик.

Я сюда прилетел отдохнуть от дел.

– От них не убежишь. И не мне тебе говорить об этом. Назавтра ранним утром они с Мартой полетели на аэротакси к отелю Бордмана. Такси чуть ли не вспарывало собой воду. Они не смогли даже хорошо разглядеть великолепное длиннорогое животное, напоминающее козла.

Они совершили три круга над могучим животным и полетели дальше, в низину, где мерцала цепь озер. Около полудня они опустились на опушке. Бордман снял дорогой номер в отеле. В знак приветствия он пожал Мюллеру запястье, а Марту оглядел с бестыдным интересом.

Марта отнеслась к этому безразлично.

– Проголадалась? – спросил Бордман. – Сперва обед, разговоры потом. Он угостил их янтарным вином. потом они вошли в капсулу ресторана и вылетели их отеля, чтобы во время обеда любоваться зрелищем озер и лесов. Блюда подавались под, емниками. Замкнутые в летящей капсуле, они небрежно наслаждались пищей, питьем, пейзажем. Бордман все великолепно распланировал, чтобы создать соответствующее настроение, но Мюллер знал, что все его старания пойдут насмарку. Он не даст уговорить себя.

Марта скучала. Кольчужка, в которую она была одета, была сконструирована так, чтобы не скрывать, а скорее оттенять ее формы. Бордман оценил демонстрацию, полный готовности подфлиртовать с девушкой, столь доступной с виду, но она игнорировала его заигрывания. Мюллера это забавляло.

После обеда капсула опустилась на берег озера. Стена разошлась. Бордман спросил:

– Может ваша дама предпочла бы искупаться, пока мы будем говорить о скучных делах?

– Прелестная идея, – ответила Марта. Поднявшись из кресла, она коснулась защелки на плече, и кольчужка упала. Бордман поднял ее и положил на багажную полку. Она поблагодарила его и пошла к берегу озера. На минуту она остановилась в воде, потом нырнула и принялась сильными размашистыми движениями кружить по поверхности озера.

Бордман спросил:

– Дик, кто она?

– Девушка. Вроде бы довольно молодая.

– Моложе, чем твои обычные пасии. И немножко испорченая. Ты давно ее знаешь?

– С прошлого года. Нравиться?

– Разумеется.

– Я скажу ей об этом, – пообещал Мюллер. – Но не сегодня. Марта возвращалсь к берегу. Они оба следили за этим. Они казались ровестниками. Но в действительности дело было иначе. Бордман был старше на целое поколение, а Мюллер выше его на целых пятнадцать сантиметров. Знакомы они были лет тридцать.

В определенном смысле они занимались одним и тем же делом – принадлежали к национальному корпусу, который следил за тем, чтобы структуры об, единенного человечества не разрушалась в размерах галактики. Мюллер уважал Бордмана за то, каким именно способом тот применял свои таланты на протяжении своей карьеры. Он знал, что Бордман быстр в решениях и лишен сантиментов.