– Выходи, поворачивай налево и ещё раз налево. Быстро.

Маргит прошла мимо консьержки и помахала женщине на прощание рукой, стараясь, чтобы та её запомнила, но не увидела лица. Завернув за угол, она стянула и сунула в сумку рыжий в кудряшках парик и тонкие перчатки, а затем вывернула наизнанку и надела обратно куртку, сменив яркую зелёно-оранжевую клетку на скромный серый тон. Пройдя бодрым шагом двести метров и свернув на бульвар, она смешалась с гуляющими горожанами.

***

– Никого нет. Вперёд, – скомандовал голос.

Маргит вошла на территорию автомастерской, одним движением вскрыла замок автомобиля и устроилась на заднем сидении. Тонированные стекла, которые, как считалось у местных обывателей, придавали авто роскоши и шика, играли ей на руку и позволяли дождаться жертву незамеченной.

После недолгого ожидания грузный молодой человек ввалился в салон и принялся шумно ёрзать, устраиваясь за рулём. Почувствовав, что ему в шею упёрлось что-то холодное, он замер и посмотрел в зеркало заднего вида.

– Если будешь дёргаться – пристрелю без разговоров, – предупредила Маргит. – А я хочу поговорить. Понял?

Мужчина медленно кивнул.

– Умничка. Медленно выезжай со двора и поезжай к Солёному озеру. И без фокусов – это твой единственный шанс.

Толстяк, не теряя самообладания, тронулся с места.

– Кто приказал утопить Ламбаду? – задала вопрос Маргит. – Беременную девушку из снайперского взвода.

Мужчина молчал.

– Тебе нужно освежить память? – Маргит убрала дуло пистолета. Толстяк дёрнулся было, чтобы открыть дверцу, но его шею неожиданно обвила тонкая петля, вонзившаяся в складки шеи.

– Это кабельная стяжка, – предупредила Маргит, придерживая свободный конец своего нехитрого оружия. – Не хочешь разговаривать – затяну полностью. Спрашиваю последний раз: кто приказал утопить Ламбаду и кто там был вместе с тобой?