В этом контексте происходит определение смысла жизни через посредство культуры. Культура расшифровывает действительный смысл жизни не как простое эмпирическое существование, тождественное в своей сущности всякому иному существованию, а как некую противоположность такому существованию, как соответствие жизни определенному Смыслу, который может получать свое выражение в концептуальном образе. Смысл заключается в том сформированном культурой образе, в котором человек может видеть истину смысла своей жизни. Можно выделить три таких истинных образа, возникающих в зеркалах культуры.

Первое зеркало античности, в котором парадигма человека предстает как идеальное создание, образец которого является отражением мира языческихбогов как персонифицированных сил природы.

Второе зеркало является контрапунктом первого. Это зеркало – икона, образ святого, неприродного человека, носителя образа живого Бога и его Крестного пути.

Третье зеркало создается философией, искусством и литературой как образ величия человека, делающего самого себя и не ограниченного в свободе своего самоопределения. В этом образе выражается сакральная сущность личности. Своим специфическим образом каждое духовное зеркало выражало онтологию общественной жизни эпохи – Античности, Средневековья и Нового времени.

Авангардная культура ХХ в. разбила эти три зеркала. Она сделала попытку «реалистически» определить мир человека вне его сакральных образов.

Если мир человека не сакрален, то он представляет собой совокупность физических элементов, тело, состоящее из атомов и молекул, соединенных некими силовыми линиями. Абстракционизм, кубизм представили человеку «суровую правду», истинный образ его сущности, а литература, драматургия и музыка выразили его эмоциональную реакцию на открытие этой «истины жизни». Человек «растворяется» в природе не так, как она предстает в иллюзорных образах его ощущений, а как она предстает в научных представлениях, открывающих микромир и макромир универсума. Такое растворение человека в природе – это псевдопастораль, современнаяформаредукционизма, имеющегосвои цивилизационные последствия. В цивилизационном контексте человеку нужно было спасать не столько мир атомов и элементарных частиц, сколько именно мир, данный ему в его здоровых ощущениях, т.е. мир, в котором атомы и молекулы образуют прекрасную целостность, являющуюся условием выживания человека. Конечно, взрослый человек – не ребенок, и он хочет знать истину своей жизни. Как определяется эта истина, если следовать логике естественно-научных открытий в области астрофизики и генетики?

Современный человек «вооружен» знанием отдаленной апокалипсической перспективы Солнечной системы и Вселенной. Он вынужден самоопределяться в данном ему интервале Времени. И это накладывает отпечаток на логику его рассуждений. Не подводит ли эта «логика» к «истине» пира во время чумы со всеми вытекающими отсюда последствиями? Но разве может эту истину игнорировать гуманитарное знание, навязывая человеку иллюзорное видение реальности Бытия?

Гуманитарное знание, в отличие от естественно-научного знания, открывающего относительность всех явлений физического мира, обнаруживает феномен абсолютного в том, что для естественно-научного знания является относительным. В этом открытии и заключается исходный пункт онтологии жизни как императива применения власти и техники. Онтология жизни истинна постольку, поскольку определяет смысл абсолютных ценностей, следование которым обеспечивает сохранность жизни. Абсолютные ценности включают в себя атрибут