Марта опустила голову, потом медленно подняла, явно намереваясь добавить ещё что-то:

– Ой, так у тебя кровь. Это мой велик тебя так?

Я посмотрел на свои колени. Они были в грязных ссадинах, на раны налипли каки-то листочки, комочки земли. Как будто микроплотину прорвало.

–Ладно, пойдем к машине. Она всё равно стоит так, что не обойти. У тебя же наверняка есть аптечка. Или вода. Нужно промыть, а то вдруг в раны проникли мелкие мушки и стали бешено размножаться, откладывая миллион личинок в минуту.

Наверное, это означало, что извинения приняты. В машине нашлась и вода, и пластыри, и йод. Марта сама взялась промыть ссадины. Несмотря на то, что ранки казались неглубокими, Марте зачем-то понадобилось обработать их именно йодом. Из-за антисептика я понял, как сильно разбиты колени. Дурацкий велик. Волна негодования вновь меня накрыла. Хотелось сказать что-то едкое. Но тут Марта подула на мои колени и наклеила пластыри. Как ни в чём не бывало выпрямилась и посмотрела на меня:

– Что-то опять не так?

– С чего ты взяла?

– Твои брови почти достали до уровня роста волос.

– Ты подула мне на колени.

– Что ты придумываешь. Не на колени, а на ссадины.

– Зачем?

– Потому что йод жжет кожу вокруг раны. Это неприятно, а если подуть – пациенту становится легче. Он отвлекается от боли.

– Пациенту?

Пауза. Она смотрела на меня молча. Как будто не понимая в чем состоит вопрос.

– А, да. Ты же не знаешь. Я – хирург. Общая практика.

– То есть ты режешь людей, обрабатываешь их раны йодом и дуешь на них? Даже если человек в реанимации?

Марта рассмеялась. Смех раскатистый, глубокий, обволакивающий, чарующий.

– Да, Кит, всем подряд. Поэтому у меня были самые высокие рейтинги среди категории шестьдесят плюс и многие старички с паховыми грыжами стремились попасть именно ко мне.

Она смеялась своей же шутке. Я сидел всё с тем же недоумением. Но теперь ещё и криво ухмылялся.

– Ты хотел меня довезти, если правильно помню? Можем уже отправляться, а то становится прохладно стоять в лесу с мокрой головой.

Я убрал её велосипед в багажник, хотя искренне хотел оставить эту железку здесь.

– А как ты думала ехать с мокрой головой на велосипеде домой?

– Ну, я не предполагала, что доберусь до озера так легко и действительно смогу искупаться.

– На тебе же был купальник и полотенце в руках?

– Признаюсь. Надежда теплилась в моем сердце всё это время.

Я сел за руль, Марта стояла у открытой двери пассажирского кресла.

– Что ещё? Нужно исключительно особое приглашение для того, чтобы ты села наконец?

– Такое дело: шорты намокли и боюсь, что намочу твоё сидение. – Опять мгновенное преображение из языкастой девицы в робкую девчушку.