Но именно это и ценит та публика, что собирается на баттлах.

Оксимирон держался достойно, зная, что на длинной дистанции, разумеется, никакой Гнойный ему не соперник. Уже произнося свою ставшую знаменитой речь про героев, одинаковых во все времена, он понимал, да и все понимали, что баттл проигран. Эту речь про героя никто не хотел слушать, не за этим туда пришли. Ее не поняли не потому что не могли, а потому что не хотели – не были настроены на эту волну.

Вот здесь-то и становится понятно, почему этот баттл действительно отражает состояние и общества, и так называемого «творческого мира» как его части. Побеждают всегда Гнойные.

Оксимирон – человек со стержнем. При том, что обвинения в его адрес по части запредельного эгоцентризма и непомерно раздутого самомнения вполне справедливы, но в его «геройском раунде» нет никакой элитарности, никакого снобизма. Он рассказывает – и это именно рассказ, обстоятельный и четкий, и через этот рассказ дает диагноз Гнойному, спокойно описывая по пунктам, что тот представляет собой как творческая, то есть созидательная единица (ничего). Это нервный Слава все время использует слово «мразь», потому что сам факт применения этого слова к кумиру десятков тысяч призван демонстрировать смелость, оторванность и отмороженность вчерашнего «ноунейма». Оксимирону это не нужно, он давит знанием: просто потому что сам им обладает, а соперник – нет.

Кажется, в момент «геройской речи» от Оксимирона отвернулась даже та часть публики, что пришла с ним. От этих лиц веяло холодом. Все они хотели, чтобы Мирон «переславил» Славу КПСС, «перекапээсэсил» – задавил в жанре, заданном Гнойным, а не спокойно выступив в своем, за сим откланялся. Ведь это не прикольно, это вам не Ургант с чем-то несвойственным ему на шее.

Оксимирон вел этот баттл один против всех, и уже само по себе это вывело его на новый уровень. А победа Славы, что бы там ни утверждал Ольшанский, ни в коем случае не победа «Нашего современника». Это победа прошлого только лишь в том смысле, что это победа чистого постмодернизма, а постмодернизм давно в прошлом. Пока по нему бьют «Знаменем» и «Огоньком», он прикрывается «Нашим современником», а когда в ход пойдет «Москва» или, допустим, «Роман-газета», Гнойный спокойно вытащит какой-нибудь «Нью Таймс» или «Медузу», да что угодно, хоть иллюстрированный альманах «Флирт» с постерами. Слава КПСС – это сорокинский Роман, который на четырехсот-с-чем-то страницах философствует, восторгается русской природой и обществом любимой и друзей, при этом с нетерпением дожидаясь момента, когда уже можно будет достать топор и пойти рубить всю деревню к чертям собачьим, между делом испражняясь на трупы. Победа Гнойного – это победа над искренностью и свободой, но победа не «кровавого режима», что их давит и искореняет, а имитации, которая воспроизводит их форму с одной единственной целью: притворяться, придуриваться. Пусть эта свобода (в лице Оксимирона) далеко не такая, какой многим хотелось бы, и потому она бесит и злит, но искусственная победа Славы (он вроде сам зачитал что-то про «пластмассовый мир»?) по формуле «затопчем любыми средствами, лишь бы затоптать» – злит куда сильнее. И уж тем более злит, что такой победе все рукоплещут, не желая слышать доводов соперника и разума (А что, разум тоже бывает соперником).

Подозреваю, что новость об этом баттле нам «подкинули» совсем не случайно – словно кость изголодавшейся собаке: смотрите, простой парень, никто, «ноунейм» (да еще и «КПСС») уделывает выскочку, зазнайку. Торжество справедливости, победа добра над злом!