Утреннее красное солнце с жадностью исследователя осветило старый балкон. Ни одна трещина на деревянной раме, ни один потаённый предмет не остались без пристального внимания всевидящего ока. Вещи, более не нужные в повседневной жизни домовладельцев, нашли последний приют здесь. Доски пола закрыл старый линолеум, со временем, от перепада температур, по нему побежали небольшие трещины в которые просачивалась влага от прошедшего обильного дождя или капавшая с прохудившейся крыши внутри балкона апрельская капель. Краска на плинтусах местами отошла, но её вовремя очистили и подновили новой краской, они напоминали кожу лица, изъеденного оспой. Плинтус имел огромное значение в жизни балкона: снизу он прижимал плотнее к полу линолеум, сбоку – листы из жести, оберегавшие внутреннюю часть от осадков и порывов ветра. Рамы, покрытые бесцветным лаком, показывали текстуру натурального, но мёртвого дерева: годовые кольца, спиленные до основания сучки, неглубокие трещины, породнившие рамы с линолеумом и начищенные стёкла – антипод натурального. Особенная красота присутствовала именно в этом месте, своеобразие и его очарование оценило утреннее солнце, блуждавшее лучами по убранству балкона. Старый письменный стол вольготно раскинул крышку, исцарапанную и покоробленную от времени. Он стал не нужен. Ученик отучился, повзрослел. Стол держал на своей спине горшки с цветами, под ним находились пустые банки для будущей засолки, а также чёрный пластиковый ящик с оранжевой ручкой, хранящий в своей утробе строительные инструменты. Иногда на ящике появлялись постиранные кроссовки или промокшие сапоги, но это были всего лишь гости в данном замкнутом пространстве, пространстве, наполнявшемся звуками улицы и городской природы. Размеренная жизнь вещей не представляла никакого интереса для хаоса, творившегося за пределами деревянных рам… На следующее утро лучи солнца вернулись взглянуть на старый добрый балкон, но его не было, на его месте красовался отделанный пластиком, с огромными стеклопакетами, вместо прежних стеклянных ячеек, балкон. Лучи прощупывали каждый сантиметр, пытаясь найти и вернуть знакомые вещи, но тщетно. Всё изменилось в мгновение. Всё ушло в небытие…

Жители маленькой станции любили свой «населённый пункт». Близость к железной дороге приносила довольно ценные плоды. Поезд с товарными вагонами часто останавливался и задерживался до четырёх часов на запасном пути, пропуская пассажирские поезда, несущие людей, изголодавшихся по открытому пространству.

«Разбойничьими» делами занимались все! От мала до велика. Срывали пломбы с дверей товарных вагонов, забирались и «разгружали» содержимое. Не важно, что это было: уголь, доски, обёрточная бумага в огромных рулонах, лыжи, цемент в мешках и многое другое. Люди безнаказанно «питались от не подаренного дара» РЖД. Но, с течением времени, остановки поездов прекратились. Скорее всего кто-то (что не удивительно) вычислил систематически происходившую пропажу ценного груза, но подозрения – всего лишь подозрения, факт кражи в крупных размерах не задокументирован, поэтому решили не останавливать идущие составы именно здесь, а найти им более безопасное место в черте города. Местные были недовольны сложившейся ситуацией, ведь из них мало кто работал на «честной» работе, где отчислялись налоги и пенсионное довольствие в пользу государства, «голодный» взгляд, с еле заметной искоркой затухающей надежды на проносящийся без остановки состав, показывал бурю душевных мучений, шквал подавленных эмоций и безразмерное негодование. Может быть они были такими из-за того, что не читали философские труды Альберта Швейцера, и их взгляды остановились на материальном удовлетворении своих потребностей? Скорее всего так и было… Да! Так и было.