Интересно вот получается. «Чмо» – противное слово, это про кого-то никчемного, хочется сказать «фу…». А если присоединить к этому противному словцу частицу «ня», получается даже ласково: «Чмооооня»: милый дурашка, который не слишком разбирается в жизни.
«Слушай, а кто ты есть на самом деле? – спросила я себя. – Да в общем то Чмоня ты и есть. Пашешь на дядю, все продолжаешь работать «за опыт», который стал каким-то символом светлого будущего. А сейчас ты решила обидеться и сидишь корчишь из себя оскорбленную «Королеву», так что инфантильный хам тебя совершенно правильно назвал чмоней». Но это я сказала только себе, а не вслух, конечно. Свой демарш в сторону рабочего места наглеца я отменила и решила подумать, как с ним поступить. Кстати, им оказался сотрудник ИТ-отдела – длинноволосый, в очках, в вечно растянутой толстовке и очень умный. Типичный представитель поколения Z, которое родилось с гаджетами в руках и в зубах, свято верит в свою исключительность и не признает правил, разработанных «мастодонтами» – то есть предшествующими поколениями. Я решила по-отечески побеседовать с ним в ближайшие дни. Но мне не удалось: он отправился в командировку.
Прошло время, и я забыла этот случай. А тот юный айтишник, как выяснилось, не забыл. Как-то на корпоративе мы с ним оказались рядом около фуршетного стола. Вместе набрали еды и выпили за наше здоровье, а также за процветание компании. Мы разговорились и он, смущаясь, пролепетал:
– Светлана Александровна, я очень извиняюсь, не знаю, что на меня нашло, но я вам как-то гадость написал. Очень спешил, нужно было согласовать документы, а Вы все никак не хотели – заняты были. Я разозлился и отправил Вам гадкое сообщение. Потом удалил. Хорошо, что Вы не успели прочитать. А то бы Вы мне выволочку сделали, в HR отправили. Уволить ведь могли.
– О, как! Интересно, что же ты написал? – «удивилась» я. Решив не церемониться с юным коллегой, я перешла на ты. Возраст и должность мне это позволяли.
– Я написал, что Вы «чмоня». А Вы, оказывается, вполне нормальная, с Вами можно найти общий язык.
– Ну, ты даешь! Ладно, не бери в голову. Риск, что я дала бы тебе нахлобучку, конечно, был. Но я не такая уж и мымра. Надеюсь, ты теперь понял, что сначала стоит подумать, потом делать?– не смогла не съязвить я.
– Ага, – протянул он, и в его голосе почувствовалось уважение.
После этого корпоратива мы периодически общались и иногда при встречах болтали, это юное ИТ-дарование оказался вполне приятным и вежливым. И еще после корпоратива получила почти личного ИТ-специалиста, все неполадки с моим компьютером он стал устранять без очереди.
С тех пор, когда страсти в офисе сильно накалялись и когда мне хотелось кому-то настучать по башке или просто уволить, я себе частенько говорила то, что сказала ему на корпоративе: сначала стоит подумать, а потом делать…
Про то, что скрывают авансовые отчеты
Бухгалтер проверяет счета, которые привез служащий из командировки.
– Это что за астрономическая сумма?
– Счет за гостиницу.
– А кто Вас уполномочил покупать гостиницу?
(офисная история)
Любой офисный сотрудник периодически лажает и косячит. И частенько это сходит ему с рук. Но есть один отдел, где косячить и лажать никак невозможно. В этом отделе все строго и четко. Догадались, что это за отдел? Правильно, бухгалтерия! Священное хранилище бумажек, отчетов и самых сокровенных офисных историй. Ни один отдел не сможет состязаться в этом с бухгалтерией.
Именно по этой причине на компьютере самого опытного бухгалтера в нашем офисе висела бумажка с надписью: «Не болтать!». Маргарита Станиславовна проработала в компании больше двадцати пяти лет и помнила много интересных событий: как сменялись директора, как ОБЭП приходил в офис с выемками и допросами, как судились с конкурентами. У Маргариты Станиславовны была слабость: она любила рассказывать сотрудникам компании про эти древние события. Чтобы случайно не выплеснуть секретную информацию до истечения срока давности, она и повесила бумажку «Не болтать!» перед своими глазами. Ее послание к самой себе очень нам помогало. Бумажка с четким приказом маячила перед Маргаритой Станиславовной, и, видимо, действовала на нее. Со временем она стала меньше предаваться воспоминаниям в доверительных беседах с сотрудниками, и весь офис вздохнул с облегчением: слушать в сотый раз ее истории из далекого прошлого было уже не под силу никому.