В познании удивительных возможностей древних людей археология – слабый, лишь косвенный помощник. Зато многое проясняют мифы, легенды, библейские тексты, прозрения гениев.

В XX веке культ научно-технического прогресса почти вытесняет остатки трансцендентности из сознания людей обещанием без участия духовного начала и связи с чем-либо высшим по отношению к земной жизни распахнуть ворота в мир материального и личностного благополучия. Постепенно на смену мифам приходят многочисленные научные теории, взявшие на себя задачу дать ответы на все «проклятые» вопросы человеческого бытия, высветить все «темные углы» прошлого, настоящего и будущего.

Однако очень скоро обнаруживается, что объяснительные возможности науки весьма скромны, а апелляции к научному знанию далеко не всегда убедительны. Многие логические схемы прошлого и будущего оказываются далекими от подлинной жизни и, следовательно, недолговечными «завесами иллюзий». Мир явно не укладывается в научные схемы. Становится очевидным, что выстроенные на фундаменте народной мудрости и выдержавшие давление тысячелетий мифические представления могут нести информацию не менее значимую, чем научные версии.

Особенно значимы мифологические свидетельства, если они настойчиво повторяются в легендах и преданиях, сохранившихся у разных народов и в разных регионах земли.

Первое упоминание о золотом веке относится к VIII столетию до н. э. За 400 лет до Платона один из первых мудрецов и поэтов Древней Греции Гесиод в поэме «Труды и дни» раскрывает мифологические представления о существовавшем в доисторические времена золотом веке, когда бытие человечества было безопасным и счастливым:

Согласно Гесиоду, жившие в ту эпоху не знали страданий, сомнений, искушений, болезней, искусственности в поведении и лживости в словах, постоянно ощущали единство не только с окружающим миром, но и с вечностью, – в итоге оставались праведными и не боялись смерти. На земле не было войн, все жили в мире и согласии. Благополучию людей в тот период способствовали прекрасный климат, богатая растительность, хлебородные земли.

По мнению исследователей Древней Греции, свидетельства Гесиода заслуживают особого доверия. Он жил в то время (VIII в. до н. э.), когда рационализм еще не был господствующей идеологией человечества и не опутанному рассудочными установками сознанию людей были доступны древние истины, позже заглохшие под догмами логического мышления.

Позже сходную картину золотого века рисует римский поэт Овидий: «Первым посеян был век золотой, не знавший возмездья. Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность. Не было шлемов, мечей, упражнений военных не зная, сладкий вкушали покой безопасно живущие люди. Также, от дани вольна, не тронута острой мотыгой, плугом не ранена, все земля им сама приносила… Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях… Реки текли молока… Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба…»

За золотым веком, у Гесиода и у Овидия, следовали, внося все больше регресса и страданий в жизнь людей, серебряный век, затем медный, наконец, железный, тяжелейший из всех других. В древней мифологии регресс человека (и его жизни) видится, как правило, неизбежным и завершающимся катастрофическим финалом. В Новое время самой модной темой научной «мифологии» станет воспевание прогресса, ведущего человечество от худших времен к лучшим. Гесиоду и Овидию можно верить хотя бы потому, что они лучше любой науки предвидели и сумели описать ужасы нашего «железного века».