Увидев их, наш комсомольский вожак вжал голову в плечи и ощутимо напрягся. К счастью, машина полиции там тоже была.

Из явно враждебной толпы отделились несколько мужчин в сопровождении двух полицейских. С ними был и чиновник в костюме и галстуке, диссонировавшим с людьми в шлепках, майках и трениках. В переговорах с нашей стороны участвовал Толик. Видимо, решали, как маньячного верколака бы изловить.

Совещались там долго, и ужинали мы со скверным предчувствием грядущей беды. Девчонки баррикадировались в своей половине, ребята мрачно выдергивали штакет из земли, заготовляя колы. Народ подобрался у нас всё же тёртый. Суровую школу рабочих районов прошли почти все.

Минут через сорок Толик вернулся, увидев сплоченный и неплохо вооруженный отряд. Мы даже натаскали в бочки воды, если вдруг барак подожгут.

– Ну что там? – прищурился Ванька, опираясь на противопожарный багор.

– В общем, никаких доказательств у них сейчас нет, – устало выдохнул Толик. – Может, той бабе причудилось что. Есть ранки на шее, ну так они от клопов. Полиция цыган пока придержала, подкрепления из соседнего города ждут.

– Ну а решили-то что?

– В общем, хотят провести свой ритуал. Поиграться в шаманов, темные ж люди. Я согласился, чтоб успокоить. Проблемы с местными нам не нужны.

– Что за ритуал? – настороженно спросил его я. Слишком много вокруг меня их последнее время. Сговорились, что ль все?

– Да ерунда! – небрежно махнул Толик рукой. – Видимо, секта, традиции, суеверный народ. В любой непонятной для них ситуации здесь практикуют «ходьбу по углям».

– Нас, что ль, заставят ходить? – заволновались мы.

– Не думаю. Для этого у них свои есть. Любопытное шоу, эзотерика ж чистой воды. Дескать, в этом таинстве открывается «третий глаз», а он нечисть видит. По приезду на кафедре доклад напишу.

– Толян, а что, если соврет или глюкнет, к примеру? Покажет, скажем, вот на тебя? – забеспокоились все. – Тогда что? Сожгут на костре или посадят на кол?

– Штраф выпишут административный, – вытер испарину он, – за хулиганство. Телесного ущерба же практически нет. Вот с цыганами сложно. В любом случае своих не сдадим. Средневековье какое-то, а не социализм.

Это обещание мало кого успокоило. Все знают, как с Дракулой тут обошлись. У нас такой номер бы не прошел. Салтычиха замучила больше ста крепостных – и ничего! Мы очень терпеливый народ.

Побурчав, стали готовиться к худшему. Чтобы не упасть в грязь, то есть, в угли лицом, шаман крайних найдет. Надо же как-то отрабатывать хлеб. Но это, если сам не сгорит. В хождение по углям я особо не верил. Загипнотизировать можно себя, но никак не огонь.

Тем временем в таборе активно шла подготовка. Проворно натаскали дров, разожгли костер и под звуки бубна, похоже, разминались и мазали антипригарное масло на пятки. Фокусы ведь.

Сложив запасенные для обороны колы и дубинки в пирамиду, мы подошли. Цыган стало значительно больше, подтягивались всё новые люди из окрестных домов. Самый пузатый из них был, видимо, старшим, потому что чиновник в костюме его внимательно слушал и согласно кивнул. Своего рода арбитр и посредник вроде наших «решал».

Костер, наконец, догорел. Публика ждала представление с большим интересом. Оно, похоже, вот-вот начнется.

По указанию Толика мужская половина нашего отряда образовала шеренгу, сцепившись локтями, как гоплиты в фаланге. Женская встала за ней, поднимая нам дух, мораль и самооценку. Чувствуя их за спиной, мы тверды как гранит, об который бессильно разобьется мракобесие местных. Нам ли бояться их суеверий? За нами Москва!

Градус пафоса резко упал, когда остатки костра растащили по площади и разровняли граблями. На быстро темнеющем небосводе мягко мерцали уже далеко не первые звезды, а под ним, зеркально отражая их, раскаленные угли, по которым прокатывались волны нестерпимого жара. Я хорошо чувствовал его, даже метрах в десяти от костра.