– Спасибо за конкретику. Кому мне его не отдавать? Я, конечно же, тебя понял. А теперь отдай! – Койсон надел гигиенические перчатки. Он бы не хотел заразиться тем, чем мог болеть труп незнакомки. Затем он попытался отобрать у неё череп.

Койсон просунул пальцы в глазницы, наверняка представляя в своей больной фантазии, что это был шар для боулинга. Он несколько раз встряхнул им, чтобы часть наполнявшей его крови стекла. Он поднёс Миракл череп, но она лишь неловко посмотрела в сторону. Ей сильно не хватало учебного пособия. Она понимала, что, выступив со своими рассуждениями первой, автоматически назначила себя капитаном этой импровизированной команды. Не сказать, что ей не нравилась главенствующая роль, но она ей точно не подходила. Мысли в её голове путались, неспособные собраться в план конкретных действий.

– И… Теперь мы можем… Вернутся к Аркону? – неуверенно предложила она.

– Чтобы что? – спросил Аспид. Койсон же наблюдал за поведением Рокси. Она стояла со всеми, делая вид, что ей очень интересно их обсуждение. Но свозь её тёмные очки Койсону было едва заметно, что взгляд её компьютерных глаз обращён на череп. Койсон повертел его в руках. Череп не выглядел слишком необычно, если вы уже прежде видели окровавленные черепа. Что же в нём такого было, кроме пальцев Койсона?

Он тоже уставился на череп, вот только, в отличие от девушки, он не видел в нём ничего сверхординарного… Его посетила мысль, и, чтобы её проверить, он отошёл в сторону. Всё так. Её взгляд совершено не переместился и был уставлен в ту же точку, где он только что стоял. О чём он думал?! Она наверняка просто задумалась о чём-то своём, как это периодически со всеми бывает. Он глянул на Аспида, тот с очень похожим выражением лица смотрел на хвост Беса. Это даже в какой-то мере показалось Койсону забавным, и он нарушил повисшее молчание смешком.

– …Значит, решено, пойдём обратно и расскажем всё как есть. Должен сам всё понять, он же умный, – завершила коллективное рассуждение Миракл. Надо сказать, что даже в такой жуткой атмосфере она чувствовала себя просто прекрасно, ведь почти впервые в жизни её слушали. Пусть и не все внимательно, но хотя бы никто её не перебивал.

– А зачем вам идти, если я уже здесь, – сказал голос сверху. Это был Аркон. Никто не сообразил, что он нацепил на них не просто камеры, а устройства мгновенной трансляции. Ещё когда они выяснили, что никакого чудовища то в церкви вовсе нет, и начали своё маленькое расследование, он направился к ним. Сидя на окне, он раскрыл свои крылья, словно у летучей мыши, и ловко спланировал на чистое место на полу, а затем потребовал: – Передайте мне череп, дорогуша.

Койсона передёрнуло, а что, если именно «ему» та девушка попросила не отдавать череп? Но секундой спустя он вспомнил, что просьбы умирающих девушек не его ума дело. Если бы он всегда выполнял последние просьбы почивших на его глазах незнакомцев, он бы никогда не стал тем, кто он есть сейчас. Времени бы просто не хватило.

Пока он размышлял над словами покойной и своём к ним отношении, Аспид начал показывать свою пустую руку Аркону. Тем самым недвусмысленно намекая, что стоило бы кисоньке туда что-нибудь ценное положить. Жест был бескультурным, отчего по спине Аркона пробежали раздражённые мурашки. На его голой коже это было отчётливо видно.

– Вы ничего не сделали, поэтому ничего платить я вам не буду. Рыться по чужим телам за мой счёт? Ещё чего. А вы, – он посмотрел на Аспида, как на врага, его усы едва заметно подёргивались, а хвост ходил из стороны в сторону. – Я вас сразу лишил награды. Не знаю уж, зачем вы сюда пришли. Коль вам заняться нечем, так хотите, я вас уборщиком найму, – надменно сказал Аркон. – Я даже заплачу вам, но только если вы вылижите это место собственным языком, – когда наглец был посрамлён, Аркон отдал чёткий приказ: – Прошу всех удалиться, вы свободны. За неимением проблемы, вы мне более не требуетесь. – Никто не двинулся с места и тогда он слегка откашлялся. – Все, кто через минуту не покинет мою церковь, будут прокляты, – он закатил глаза и нахмурил лоб, пытаясь выдумать что-то поизящнее. – Скажем… алкогольным отравлением длительностью в неделю.