«И на фиг она нужна вообще, эта площадка?.. Он что, на вертолёте сюда лететь собрался?..» Шурупов даже замечтался о чехе, метким выстрелом из «стингера» сбивающем вертолёт с Виноградовым, не долетевший до третьего ВОПа… Но надо было всё же чего-то предпринять. И Шурупов принял единственно верное решение – сделать маленькую вертолётную площадку. Он построил свой доблестный личный состав, насчитывающий, согласно БЧС, одного рядового контрактной службы, четырёх сержантов, одного ефрейтора и двенадцать рядовых бойцов.

Через час, как по волшебству, на третьем ВОПе возникла вертолётная посадочная площадка. Это был не слишком ровно отмеченный тычками с белыми флажками-тряпочками круг – примерно восемь на восемь. Трава в круге была скошена сапёрными лопатками.

Не знаю, смог бы пилот приданной нам вертолётной эскадрильи посадить в этот круг вертолёт… Разве что оказался бы в эскадрилье какой-нибудь виртуоз своего вертолётного дела, но это навряд ли… Однако главное – вертолётная посадочная площадка на третьем ВОПе оборудована, а приказ выполнен.

Нужно сказать, что, когда Шурупова спрашивали, почему он не уволился из армии как все, а остался, он говорил: «Для смеха». И отчасти Шурупов не врал. Он был прожжённым циником, лодырем и офицером отчаянным, презиравшим смерть. Кое-как он приготовился к приезду Виноградова, устал, но без нервов. Особенно он не заморачивался, относясь к армейской показухе как к некой увлекательной игре. Значительно больше страдали его солдаты, не имевшие в своём большинстве столь философского и оптимистичного взгляда на военную службу.

Разумеется, Виноградов не прилетел, а приехал. Его уазик охраняла разведрота на двух БМП. Отборные разведчики, увешанные разным оружием, рассыпались за придорожным бурьяном. Только после этого Виноградов солидно вышел из машины и, подобно главе мафиозной группировки из Сицилии, стал с достоинством подниматься на третий ВОП. Он был в тёмных очках в камуфлированной оправе. (Злые языки, со слов женского медперсонала полка, утверждали, что у Виноградова имелись и камуфлированные плавки.)

Вслед за командиром полка поднимались начальник штаба подполковник Козак, майор Сосновников из управления и капитан Лихолат, в «районе» исполнявший обязанности командира второго батальона.

Худощавое лицо Козака морщило солнце, а сам Козак был презрительно-мрачен. Все были слегка пьяны и томились от жары. И, вероятно, это обстоятельство спасло Шурупова от осмотра НП, представлявшего собой яму, вертолётной посадочной площадки, представлявшей описанный выше круг… и других не менее замечательных сооружений третьего ВОПа.

Между тем бойцы Шурупова надели каски и застыли в стрелковых ячейках, а Шурупов сделал навстречу поднявшемуся Виноградову четыре вполне молодцеватых строевых шага, козырнул:

– Товарищ паалковник! Командир третьего ВОПа, младший лейтенант Шурупов.

Невнятным произнесением звания «подполковник», так чтобы вроде и не «полковник», но очень смахивает, Шурупов владел и держался умеренно нагло. Козак даже крякнул за спиной Виноградова – «орёл-бля».

– Кепку постирай, воин! Как ты будешь в ней с чехами воевать?.. Главкому не вздумай так докладывать, как мне сейчас… Записывай рапорт Главнокомандующему, – сказал Виноградов строго.

Я забыл сказать, что вся эта буча с табличками, НП и площадками случилась из-за известия – «К нам едет Главком». А уже после получения такого известия Виноградов решился впервые посетить свои опорные пункты. Кстати, это именно Главком, а не Виноградов, предпочитал передвигаться в Чечне на вертолёте. Виноградов предпочитал в Чечне сидеть в своём вагончике и лишний раз из него не высовываться.