Две значительные речки орошают земли Чеченские: Сунжа и Аргун * (Река Аксай захватывает только на большой угол в земле Качкалыков, и потому не вымочена много в число Чеченских протоков). Первая выходит из шиферных гор, близ истоков речки Комбулейки, проходит чрез земли Ингушей и потом круто поворачивает на восток, от Казак-Кичу, до впадения в Терек, против Щедринской станицы, составляет как выше сказано, северную границу Чеченцев. Вторая имеет свой исток из верхнего снегового хребта и протекая почти в прямом направлении, с юга на север, при Чеченском селении Чехкири выходит из ущелья на равнину; потом, перерезая Чечню почти на две равные части, впадает в Сунжу, верстах в 25 ниже Грозной, близ селения Курдали. В эти две главные речки впадает множество других, более или менее значительных речек и ручьев ** (Все притоки Сунжи и Аргуна впадают с левой стороны этих рек; правое же их берег не принимает в себя ни одного ручья. Почти все Чеченские речки и ручьи означены в описи Чеченских деревень – приложение №1), в некоторых местах превращающихся в болота. Вообще мало найдет мест на всем Кавказе, которые бы изобиловали столько водою, как земли Чеченские.

Две партии этих земель находится на плоскости, простирающейся от Сунжи до речки Гудермеса. На этой плоскости, верстах в 5 от крепости Грозной, возвышаются, в виде огромных пирамид, две высокие, поросшие лесом и совершенно отдельные, горы. Западная из них доходит до Сунжи; восточная упирается в Аргун. Между ними лощина, вороты полторы шириною и версты три с половиною длины: Это знаменитая Хан-Кала, называемая нашими линейными казаками Железные ворота. От Гудермеса, далее к востоку, плоскость перерезывается возвышением, выходящим из Мечинского хребта. Южная часть Чечни, примыкающая к черным горам, более или менее гориста, но нигде нет тех неприступных ущелий, тех отвесных скал и едва проходимых тропинок, которые так часто встречаются в нагорной части Кабарды и далее к западу до Кубани.

Вся Чечня была прежде покрыта сплошным дремучим лесом; но с умножением поселения и с увеличением потребности в удобной для хлебопашества и скотоводства земле, в лесу этом начали постепенно появляться просеки и расчищаться поляны. Две из полян, по пространству ими занимаемому, заслуживают быть упомянутыми: первая, называемая Теплинским полям, находится к северу от Ханкалинского ущелья, и занимая почти всю равнину между Сунжею и Аргуном, до соединения этих рек, имеет до 15 верст длины, и от 10 до 7 верст ширины; вторая простирается от Ханкалинского ущелья на юг до Аргуна и речки Гойты, и пространством почти равна первой. Другие, менее обширные, поляны находятся близ селений Урус-Мартана, Гихов, Шали и других значительнейших Чеченских деревень; но ни одна из этих полян не имеет проложения более 5 верст, и каждое почти селение одною которой либо стороною примыкает к лесу, надежному убежищу Чеченцов от внезапных нападений.

Общего числа Чеченов нельзя показать совершенно верно. По подробной описи, составленной весною 1826 года, во всех Чеченских селениях и деревнях, нам тогда известных, показана 5,450 дымов, кроме 1896 дымов в Чеченских селениях, находящихся в горах. Есть ли прибавить к тому Чеченцев, живущих по речке Мичику и мичикскому хребту, также Качкалыков, не вошедших в эту опись и положить население этих непокорных нам обществ с 1560 дымов, то общий итог всего населения Чеченского будет составлять около 7000 дымов, или, полагая на каждый дым по 4 души, около 21000 душ.

По географическому положению Чечня между 43 и 44 градусами северной широты, Климат тамошний можно бы было почитать не только умеренным, но даже жарким; но близость снеговых гор, сырость почвы и привлекаемая лесом влага охлаждает там воздух до того, что Чеченская зима не уступает в жестокости нашей русской. Земля бывает покрыта глубоким снегом, и морозы иногда доходят до 20 градусов по Реомюру. Весна начинается около половины марта. Лето бывает жаркое, с частыми проливными дождями, градом и грозою. Осень, по большой части, то же дождливая. Но не взирая на непостоянство погоды и внезапные переходы от тепла к холоду, Чечня считается здоровым местом. Между войсками, там расположенными, редко случаются повальные болезни. Во время только продолжительных и суровых зим открывается скорбут; но на это зло, благодетельная природа тут же доставила и верное целительное средство: это трава черемша, рода дикого чесноку, с широким, похожим на ландыш, листом. Действие ее цинготной болезни удивительно: в несколько дней излечивается его самый жестокий скорбут. Ее употребляют в пищу сырою, и приправляют щи и другие кушанья. Можно, также, ее солить и квасить в прок. Этим средством приготовляются для солдат ежегодно значительные ее запасы.