– Есть.

– А что еще есть?

– Все есть…

– Ферриты есть?

– Какие?

– Плоские…

– Плоские? Один остался – последний, иди за мной, только не сразу…

– А кольца? – сквозь зубы и глядя для конспирации в другую сторону, спрашивал ты.

– Говорю же тебе, – все есть, – одними губами раздраженно шипел продавец,…

И вот, ты с бьющимся сердцем уже идешь за ним вразвалочку, как бы просто так, будто просто прогуливаясь. Идешь в соседнюю подворотню, где он вдруг интимно, как опытный стриптизер, распахивает на обе стороны свой огромный, не по размеру, пиджак, по подкладке которого развешаны такие вожделенные вещи, что даже сейчас спустя сорок лет сердце начинает биться быстрее – транзисторы любые и П13 и П401, зеленые блестящие шляпки конденсаторов «ЭТО» – разных размеров и номинала!

Да, были времена, – заходилось сердце от восторга! Сейчас в тех подворотнях по приказу своих мамок распахивают свои коротенькие пиджачки лишь манерные сладконогие дивы, предлагая на продажу уже свой товар. И вот что интересно – их современные силиконовые прелести теперь много доступнее, чем те супердифецитные, красные и красивые керамические конденсаторы переменной емкости. Может поэтому трепет души и тела уже совсем не такой как тогда. Так, – одно лишь нездоровое любопытство…

Но и черт с ними! Посмотрели, неопределенно шмыгнули носом и хорош. Тем более что цены – жуть! Так кусаются, что простому человеку лучше туда и не соваться.

Вернемся лучше обратно, – в те романтические шестидесятые. А там, к моменту описываемых здесь событий, я уже был бывалым радиолюбителем, да и вообще уже взрослым человеком. И на доступных девушек-комсомолок – подставных кгбэшных подстилок в подворотнях посматривал лишь мимоходом, и не потому, что боялся, а потому что был уже женат. И, конечно же, помимо семьи у меня тоже была «вертушка». Причем стерео, что по тем временам был и вовсе последний писк. А акустика какая! Что ты! Два, по тем временам самых мощных, пяти-ватных динамика и одно-ватные «пищалки», да все это еще заправлено в самые крутые и модные шаровые колонки. Их обычно делали из больших школьных глобусов. Но именно по этой причине достать такие глобусы было абсолютно невозможно – только по большому блату в учколлекторах. Поэтому мне пришлось делать такие колонки самому – из папье-маше, используя в качестве болванки шарообразную стеклянную емкость от подаренного мне еще в детстве аквариума для рыбок.

Ах, вы не знаете что такое папье-маше! Да вы что – жуткая по трудоемкости вещь. Делается так… Берешь болванку, например, этот шар от аквариума, варишь из муки клейстер, нарываешь две кипы бумаги, например, газетную с текстом и газетную же, но с края газеты – белую, и начинаешь послойно обклеивать этот шар кусочками бумаги. Сначала слой просто мокрой бумаги без клея, чтобы не прилипло к стеклу, потом клеишь слой газет с текстом, поверх него белую бумагу, потом опять с текстом и опять белую…

Слоев пять дал – сутки ждешь, пока высохнет. Потом снова. И так много раз…

Недели две только на склейку одной колонки уходит. Потом, когда терпежу уже совсем нет, и уже безумно хочется посмотреть на полученный результат, ножовкой эту кожуру насквозь до болванки прорезаешь на две равные половинки, со стекла снимаешь, обрабатываешь изнутри шкуркой и вновь склеиваешь их вместе. Еще несколько слоев клеишь поверх, потом все это хорошенько ошкуриваешь снаружи, загрунтовываешь и красишь в несколько слоев яркой нитрокраской. Получается гладкий и блестящий полый шар. Красотища необыкновенная! А какой бархатный звук такая колонка дает – мечта!