– Она вернулась, – с невероятной нежностью произнесла принцесса, протягивая руку и проводя ладошкой по голове почтового голубя, который приземлился прямо на столик для игры в вэйчи.

– Какая милая птица, – заметил советник, поднимаясь с колен, чтобы отправиться выполнять приказ госпожи. – Ваш новый питомец?

– Посланник, – слегка зарумянившись, ответила принцесса. – Я никому не говорила… Куан Сан… Ты ведь мне друг?

– Конечно, принцесса, – несмотря на почтительный поклон, советник явно насторожился, но девушка ничего не заметила.

– Тогда слушай…

Рассказ мог бы занять гораздо меньше времени, если бы не был переполнен восторженными воспеваниями ума, обаяния и изысканности подруги её Высочества по переписке. Девушки общались много лет, с самого детства, и Шас Тунь Ан не уставая превозносила многочисленные достоинства индийской принцессы.

Вежливо слушая этот бесконечный поток восхвалений, советник мрачнел всё больше, поглядывая на белую птицу с таким видом, как будто собирался её съесть.

– Я очень сильно хочу побывать в Индии, Куан Сан, – наконец, грустно вздохнула принцесса, и советник, спохватившись, натянул на лицо соответствующее случаю сочувствующее выражение. – И увидеться с принцессой Нури.

– Увы, но Вам нельзя покидать пределы Китая, моя госпожа, – без всякого сожаления возразил Куан Сан, но девушка упрямо мотнула головой:

– Ничего. У меня есть план. И, если не произойдёт ничего непредвиденного, я смогу попасть в Индию.

– Ваш отец будет очень огорчён, – напомнил советник, но упрямая принцесса осталась при своём:

– Ему пока есть, чем заняться и без меня. Путешествие не займёт много времени. Всего несколько месяцев, а потом я вернусь. За государственными заботами он даже не соскучится.

– Уверен, у Вас всё получится, – советник согнулся в очередном глубоком поклоне. – Прошу прощения, Ваше Высочество, но неотложные дела требуют моего немедленного присутствия.

– Но… – только и успела произнести Шас Тунь Ан, в растерянности проводив взглядом почти мгновенно исчезнувшего из зала мужчину. Она даже предположить не могла, что в следующий раз увидит его очень и очень нескоро.

– Так вот откуда ноги растут!

– Что?

– Ой, да не прикидывайся дурачком, сам же всё прекрасно понимаешь…

– Ну…

– Или нет? Ты серьёзно? Не понял, что именно тут всё и началось?

– Не тут!

– Тут, тут. Это же так очевидно, что даже говорить смешно.

– Вот и не говори!

– И не буду. Ладно, скажи мне лучше, что это было? Какие ещё неотложные дела?

– Ты сам голосил про пространство и время. Вот тебе и дела.

– Эк тебя этой принцессой зацепило. Даже про чай свой забыл.

– И ничего не забыл!

– То есть, ты продолжаешь утверждать, что это всё только ради того, чтобы чай попал в мир людей?

– Да. Всё дело в чае! И только в чае. Больше меня ничего не зацепляло!

– Ну-ну. Я даже сделаю вид, что тебе поверил. Но предупреждаю, это ненадолго. А вот почему принцессе нельзя было встречаться с подругой?

– Она не должна была покидать Китай и не должна была попасть в Индию.

– Почему нет? Что в этом такого? Ох, темнишь ты что-то.

– Я не мог этого допустить!

– Потому что?..

– Потому что это мешало моим планам. И нечего усмехаться! Да, у меня был план!

– Пока что все твои планы – это полный крах.

– Ты же их не знаешь! А я тебе не расскажу. Специально!

– Вредный ты, Фунь Сё, до невозможности. Ладно, это справедливо. Убедил.

Лучи полуденного солнца пробивались сквозь тонкую вязь высоких окон, заливая мягким рассеянным светом всё пространство вокруг. Негромкая мелодия витала по комнате. Она шла изнутри дворца, и здесь были слышны лишь её отголоски. Протяжный напев ба́нсури дополнялся звонкими жгучими звуками ви́на