Приветливая вывеска на воротах сада гласила: «Добро пожаловать в сады Хабердэш!» Ниже красовалась чуть менее приветливая надпись: «Посторонним вход воспрещён!»

Но миссис Хабердэш сказала, что Мари и Имоджен могут входить в любое время, сколько и когда им вздумается.

Марк припарковался, и девочки, выскочив из машины, наперегонки помчались к воротам. Вскоре вся семья уже шагала по садовой дорожке в окружении зелени и птичьего пения.

Тревожка стояла на головке высокого цветка и корчила страшную рожицу. Мари, мама и Марк прошли мимо. Они не видели эту маленькую тварь.

Имоджен запнулась. Она её видела. И даже очень хорошо видела.

Тревожка была размером с луковицу, с короткими кривыми ножками и водянистыми глазками. Тревожки всегда появлялись, когда Имоджен нервничала. Они никогда не помогали – только делали всё ещё хуже. Хотя в последнее время Имоджен научилась лучше с ними справляться.

«А вдруг за этим кустом притаилась Аннешка?» – прошипела тревожка.

– Не отставай, Имоджен! – позвала мама.

Она успела уйти дальше по тропинке и почти скрылась за стеной кустов.

Имоджен смахнула тревожку с цветка, так что та с писком покатилась в траву, – а затем бросилась догонять своих.

Они не останавливались, пока не дошли до маминой палатки. Эта палатка уже стала постоянной приметой садов – маленькая, уютная, скрытая под ветвями конского каштана. Вокруг палатки выросла буйная высокая трава, только в одном месте примятая частыми пикниками.

Мама, как всегда, взяла с собой закуски и книгу. Марк сложил камни в кружок, набрал сухих веток.

– Я эксперт в разжигании костров, – сказал он. – Я научился этому в…

– …скаутском лагере, – перебила Имоджен, потому что Марк уже рассказывал эту историю раньше.

Но она всё равно улыбнулась.

Чуть позже девочки сидели около потрескивающего костра и хрустели чипсами.

– Мари, – прошептала Имоджен. – Я ищу информацию про Аннешку.

– Мама сказала нам не думать об этом, – ответила младшая сестра.

Имоджен застонала. Возможно, Мари может взять и перестать думать по заказу, но Имоджен была не в состоянии отключить свои мозги.

Как будто в подтверждение её мыслей в поле зрения вновь появилась тревожка размером с луковицу. Теперь она скакала с цветка на цветок, используя головки купыря как камни для переправы.

Имоджен придвинулась ближе к сестре.

– Ты знаешь, что Аннешка подружилась с герцогом?

Мари в этот день была какая-то тихая. И накануне, за чаем, она тоже всё больше молчала. Тогда Имоджен подумала, что её сестра просто устала, но теперь задумалась, нет ли какой-нибудь другой причины…

Мама и Марк о чём-то разговаривали с другой стороны костра. Вид у них был очень серьёзный, и говорили они тихо. Имоджен заподозрила, что они тоже говорят об Аннешке…

Тревожка съехала вниз по стеблю, как пожарник по шесту. «Ты никогда не будешь в безопасности от Аннешки, если не узнаешь, что она задумала», – прошипела она.

– Она говорит, что делает всё вокруг более зелёным, – продолжала Имоджен. – Но я ей не верю.

– Я же сказала – мне всё равно, – огрызнулась Мари.

Имоджен ошарашенно моргнула. Она всегда рассказывала Мари о своих страхах и тревогах. Разве это не лучший способ прогнать тревожек?

И Мари ещё никогда не отвечала так грубо, как сейчас.

Потом Имоджен почувствовала себя ужасно глупо, потому что… ну как она могла забыть? Она, конечно, переживает из-за Аннешки, но для Мари это всё в тысячу раз тяжелее!

В тихие минуты перед сном, когда девочки лежали в постели, Мари рассказывала…

Она рассказывала о том, как Аннешка угрожала скормить её дракону. Тогда Мари думала, что скоро умрёт.