После этих слов лейтенант подошел к Бокару.

– Вы можете что-то сделать?

– Гм, возможно, – задумчиво произнес Бокар. – Поехали к этому Матти.

– Наши люди уже давно там, – сказал лейтенант. – Хозяина дома нет.

– Сколько у нас времени на поиски картины? – спросил Ланер.

– До утра, – ответил лейтенант, – около десяти часов у нас есть.

Старик тяжело опустился на стул, рассеяно глядя на рабочий стол, на котором еще лежали свежие опилки и стружки.

В роскошном, двухэтажном особняке, расположенном на возвышенности какого-то склона, царила тишина. Прислуга с ужасом уступила место полиции и отправилась спать.

Шестеро полицейских, в том числе Бокар и Ланер, находились в просторной комнате второго этажа, служившей кабинетом хозяину дома.

– Есть ли у вас какие-то идеи? – спросил капитан полиции, глядя на Ланера и Бокара. – Мы осмотрели здесь все, но картины не нашли.

– Почему вы считаете, что она должна быть в доме? – спросил Ланер.

– К нам поступил анонимный звонок, – ответил лейтенант.

– Звонок, как вы мне рассказывали, – сказал Ланер, – поведал о том, что была похищена картина итальянского художника, и, возможным, ее нынешним нахождением является этот особняк.

– Не совсем так, – ответил капитан, – голос неизвестного уточнил сведения.

В этот момент Бокара что-то заинтересовало на подоконнике, и он с интересом погрузился в эти наблюдения, словно не слушая того, что говорили в комнате.

– И что именно этот голос рассказывал? – спросил Ланер, начинающий понимать всю безысходность затеянной операции местной полиции.

– По-видимому, за домом велось наблюдение, а может кто-то из прислуги был подкуплен, этого мы не знаем, но нам сообщили, что картина в черной рамке с изображением какого-то натюрморта находилась в этой самой комнате.

В этот момент Бокар открыл дверь и зачем-то вышел. Его удаляющиеся спешные шаги послышались на ступеньках. По-видимому, он спускался на первый этаж. Капитан, лейтенант и Ланер обсуждали в комнате сложившуюся ситуацию. Двое рядовых полицейских вели дежурство, находясь в машине, недалеко от входа в особняк – на случай неожиданного появления Луиджи Матти.

– И все же я не понимаю, – начал Ланер. – Даже если и был информатор или свидетель, то почему он считает, что картина не покинула город вместе с ее владельцем. Он ведь уехал в Штаты. Наверняка, чтобы продать ее там.

– Гм, не думаю, – ответил капитан, – картина не маленькая, под мышку ее не спрячешь. В аэропорту сказали, что у Матти не было заявлено никаких картин. Она здесь.

– Кроме того, – добавил лейтенант, – если Матти хотел вывезти картину с собой, он бы ее вывез без рамки. Так удобней.

– Ну, он мог свернуть полотно, а рамку повезти отдельно, чтобы не бросалось в глаза, – продолжил Ланер.

– Это мудрёно, не думаю, – сказал капитан. – Матти последнее время занимается сбором ценных полотен. Пять таких картин находятся у него в доме, развешанные на стенах. Это, видимо, шестая. Он хитрый, и знает, что она ему далась, на этот раз, кровью, ее ищут, вот и спрятал ее понадежней в каком-нибудь тайнике. Кроме того, он всегда обделывал свои сделки, в том числе и по продаже, в своем особняке.

– И где же этот тайник? – поинтересовался Ланер.

– На то он и тайник, – ответил лейтенант, – чтобы быть скрытным от посторонних глаз. Во всяком случае, мы должны и это проверить, иначе ему опять все с рук сойдет.

– В Штатах он, наверное, проворачивает одно из своих грязных дел, – добавил капитан.

– Да тут сам черт ногу сломит, – сказал лейтенант, глядя на многочисленную дорогую мебель, украшенную арабесками, причудливыми узорами искусных мастеров по дереву. – Здесь множество мебели, встроенных в стены шкафов. Мы можем искать этот плоский, но узкий предмет месяц, не ломать же все подряд.