– То, что вы видели, эту свору, – это еще не так ужасно по сравнению с другими, – его глаза сверкнули.

– Другими? – заинтересовалась Джессика.

– Ага. Двуногие – это один вид, основной вид, – сообщил шатен. – Есть несколько подвидов, но я больше одного не видел.

– И как они выглядят? – спросил Бен.

– О, – протянул ЭсПи. – Обосрешься только так. Такого же цвета, такого же размера, но не двуногие, а четвероногие. И не думай, Бенни, что они двигаются как собаки. Нет!

Бен ничего не понял из того, что сказал ему парень, но по его тону он ясно осознал, что таким тварям лучше не попадаться.

– Делал когда-нибудь мостик? – спросил его ЭсПи, и Бен медленно, в предвкушении, кивнул. – Вот так они двигаются.

ЭсПи подвигал бровями и тут же расхохотался, глядя в испуганные мраморные лица ребят.

– Ты… че? – озадаченно спросила Алекс. – Ты нас объегорил, что ли?

– Нет, – иронично усмехнулся он. – Эти твари действительно есть.

Бен представил, как нечто, передвигающееся на четырех лапах с длинными когтями, с шипами на спине и длинным языком, с большой скоростью перебегает дорогу и прячется в кустах, дожидаясь свою добычу. Жуть какая.

– И где?

– В западной части Карсона, – он сделал театральную паузу. – То есть здесь.

– Ты шутишь? – спросила его Тереза.

– Ты видишь улыбку на моем лице, Тесса? – с издевкой произнес он.

– Тогда зачем ты привез нас сюда?! – возмутилась Джессика.

Шатенка испугалась, что парень привез их на съедение этим тварям, ибо по-другому его реакцию она понять не могла.

– Это самое безопасное место в Карсоне, – убедил ее ЭсПи. – Там бы вас давно сожрали.

Тереза встала из-за стола, слегка толкнув Алекс, чтобы та дала пройти. Девушке совершенно не хотелось сидеть рядом с этим нахальным парнем, который, кроме сарказма, ничем больше не руководствовался. ЭсПи был для нее хуже Тома и Бена вместе взятых. Шатен, как она подумала, оказался черствым, бесчувственным человеком. Хотя, в глубине души она надеялась, что это не так – первое мнение всегда обманчиво.

Девушка молча вышла из дежурной и поплелась сначала в архив, в котором, кроме стеллажей с лежащими на них папками, стояли нерабочие компьютеры. Тереза вышла из архива и прошла в кабинет шерифа. Ключ-карта не понадобилась – дверь была открыта нараспашку, будто ее пнули ногой с такой силой, что она накренилась в сторону. Брюнетка зашла внутрь. Кабинет как кабинет – ничего необычного: письменный стол, на котором царил шерифский бардак, кожаный темно-зеленый диван, а на стене – пробковая доска, на которой висели портреты пропавших без вести людей. Тереза прошла за письменный стол к ящикам, три из которых были закрыты на ключ. Она открыла самый верхний, но он неожиданно соскочил с рельс и с характерным треском рухнул на пол. Бумаги, перепачканные чем-то наподобие рвоты, слипшиеся скрепки, записная книжка разом вывалились наружу. Из всего этого она брезгливо, двумя пальцами подцепила ежедневник и кинула на стол. Обернув палец более-менее чистой бумагой, Тереза открыла его на первой странице. Вся страница от начала до конца была исписана непонятным быстрым врачебным почерком, будто не писали вовсе, а старательно выводили каракули. Девушка перевернула следующую страницу, на которой оказалось все то же самое, что и на первой. Перелистнув весь ежедневник, в котором изредка встречались фотографии подозреваемых, брюнетка кинула его на пол. Следующим желанием стал поиск ключей от оставшихся ящиков, но тех нигде не было. Возможно, как подумала она, их забрал ЭсПи. Тереза с досадой хлопнула по столу и прошла к дивану. Она села на скрипучее сиденье и уставилась в темноту. Со стороны коридора слышался едва различимый бубнеж – они что-то обсуждали, но Терезе это стало неинтересно. Она узнала все, что хотела знать. Темнота окутывала кабинет, окутывала и ее саму, поэтому она чувствовала себя в относительной безопасности. Ее взгляд невольно остановился на пробковой доске, увешанной портретами. Она прищурилась, пригляделась, осматривая каждый портрет по очереди, как вдруг заметила что-то знакомое.