– А как к вам отнеслись его родители, как встретили? – спросила Сельва.

– Прекрасно. Я им очень понравилась. Вы знаете, они всегда были на моей стороне, особенно в те времена, когда у Миши начались нескончаемые романчики на стороне, во время съёмок. Его отец всегда говорил: «Эх, девочка моя, (он так меня всегда называл), с кем бы Мишка ни крутил, а знай, он всегда твоим останется. Это я тебе говорю! Пожил я на этом веку и знаю, что верность – редкий товар, ценится немало в наше беспокойное время! А ты, голуба моя, не печалься, помотается, да и возвернётся, к твоим ногам бросится. А покаянную голову и меч не сечёт! Ты меня понимаешь? Так что, не переживай, главное, ты ему верной будь!» Такой у Мишеньки был добрый отец, душевный человек. Я его очень уважала.

– А как относились к Михаилу Пашенному в театре?

– О-о, сотрудники, актёры очень любили и уважали его, но и завистников было не мало. Дирекция театра как-то даже сделала ему подарок – огромный плакат с его портретом в роли Гамлета вывесили при входе в театр и в центре города. Ведь Михаил был ведущим актёром, сыграл почти во всех спектаклях театра главные, ведущие мужские роли. Он особенно любил играть классику: Шекспира, Бомарше, Гёте, ну и т. д. Список длинный!

– А вы часто ходили на его спектакли?

– Конечно, милочка, а как же! Особенно, когда уволилась из хора Калмыковского. Я очень гордилась его успехами на сцене, поставила крест на своей карьере певицы и считала, что роль жены такого известного актёра, красавца мужчины, за которым бегали все женщины театра и поклонницы, огромная и трудная работа!

– Стэлла Измайловна, а Михаил Пашенный признавал, что все его романы ничто?

– Да, дорогая, после конца очередного романа, он всегда приходил с повинной, любил поплакаться в жилетку и повиниться. Михаил часто повторял слова моего свёкра: «Милая моя, Стэлла! – театрально начинал он. – Ты ведь знаешь, что верность – редкий товар, дорогой товар! И я его оцениваю по достоинству! – и падал мне в ноги, покрывая мои руки поцелуями. Только и оставалось его понять и простить. Сердце у меня – не камень. А он как улыбнётся, как запоёт – «Люба, моя Любонька, целую тебя в губоньки…» Вот так мы и жили. А в 48 лет у моего Мишеньки обнаружили рак печени. И начались все наши несчастья… Сразу все обиды канули в лету. В то время у нас уже были сын – 13 лет, а дочь – 7 лет. Он бедненький, муженёк мой, быстро сгорел, как фитилёк свечи. Умирал тяжело, в сознании. Я была с ним до последнего его вздоха. И перед смертью он сказал: «Помни, милая, лебёдка моя, верность – редкий товар!» Похороны были торжественными, весь город собрался.

Конец ознакомительного фрагмента.